Что нужно в деревне
Тема о заработке в экопоселении здесь — а о том, что действительно нужно для жизни в деревне (экопоселении) — эта статья, отдельная.
Во-первых, деревенские потребности очень сильно варьируются — от уровня вашей подготовки, а главное — от того, какие условия жизни в тех местах, куда вы собираетесь. Например, если в посёлке (деревне) есть асфальт — одно дело (может пригодиться что-то из городской обуви, хотя бы частично и иногда), если асфальта нет — тогда обувь здесь — совершенно другая, и городскую с собой можно даже не брать. Вопрос и в качестве дорог: если земля глинистая — то почти круглый год в сапогах, даже после небольших дождей, если песчаная — то дожди несильно почву «развозят», даже осенью можно в ботиночках ходить. 🙂
Одежда в деревне
Начнём с одежды. Как и обувь, она здесь другая. Во-первых — вы всегда должны быть одеты — потому что в любой момент может и зайти кто-то в окна заглянуть, и на улицу выходить часто. Это для тех, кто дома в городе привык ходить в «исподнем».
🙂 Здесь это неудобно. Хотя бы просто и по-домашнему — но всё же в одежде. 🙂
Одежда нужна свободного кроя. Городские блузочки и рубашки (даже натуральных тканей, не говоря уж о синтетике) не очень годятся. Не годятся джинсы, как правило — за крайне редким исключением. Штаны лучше на резинке и широкие, камуфляж для мужчин подходит идеально. Лучше чтобы внизу штанин тоже была резинка — особенно важно, если любите ходить в лес. Плюс стандартного плотного хб камуфляжа ещё и в том, что к нему колючки не сильно цепляются.
Не очень удобна в быту однотонная светлая одежда — если любите светлое, лучше выбирайте (что касается женщин) что-то цветастое — с рисунком (цветочками, полосочками и т.п.) — на таких тканях не сильно видно, если испачкались. Особенно важно, если есть дети — которых нужно иногда на улице на руки взять, когда они с грязными ногами, и т.п. Если есть домашний скот — ещё важнее. 🙂
Этим же требованиям и куртки должны отвечать — должны быть немаркими, чтобы и сесть можно было на пенёк в лесу, и за грибами пойти, и т.
п.
Надо сказать, что из городской одежды через несколько лет такой вот жизни почти ничего не остаётся — почти всё заменяется на другую. При этом остаются лёгкие летние цветные платья — они как раз отвечают требованиям немаркости и удобства. 🙂
Зимой удобнее всего — штаны, как для мужчин, так и для женщин. Сейчас много где говориться о том, что женщина постоянно должна ходить только в юбке, и никак иначе. Но это наверное мужчины пишут, которые никогда не видели традиционной одежды женщин в горных селениях, и т.п. — широкие свободные штаны на резинке (под которых как и под юбки не требуется бельё) с успехом дополняют и заменяют юбки — особенно осенью и зимой. И особенно — в грязное время года, когда низ длинной юбки пачкается на улице так, что ходить невозможно. А вот в свободных штанах с резинками внизу — прекрасно. Сверху удобно одеть что-то вроде туники, недлинного платья. Также в длинной юбке очень тяжело ходить по высокой траве — колючки цепляются невозможно, и просто идти неудобно.
Так что можно читать всякие мнения и их учитывать — но когда сами оказываетесь в более-менее «диких» условиях, оказывается, что многое из подобной писанины не имеет никакого смысла. Проверять придётся на себе, и подбирать под себя.
Ещё один момент — большая разница между тем, собираетесь ли вы жить в деревне на юге России, где-либо в Краснодарском крае, или на дальнем Севере или в Сибири. Там — совершенно другие условия, о которых и писать-то сложно. 🙂
Инструменты и посуда
Далее предмет первой необходимости — это, конечно, инструменты — ручные, бензои электрические — зависит от условий. Лопаты и грабли, вилы, несколько разных топоров, включая колун, пилы и коса — минимальный набор. Плюс отвёртки, молотки, шурупы и гвозди…
Конечно, сразу нужна посуда, но это обычно берётся с собой из города и более-менее подходит, если плита обычная электрическая. Если русская печь — нужны чугунки и т.п. Если никакой печи нет — удобнее всего взять 2-конфорочную электрическую плитку и отдельно небольшую печку для выпечки хлеба и т.
п.
А вот чего в городе нет — так это вёдер — а вёдра нужны сразу — для хранения воды в доме (если конечно у вас вода не проведена в дом, как в городе). Если вода не очень хорошая или вы в ней не уверены — лучше взять с собой простой кувшинный фильтр.
Также нужны разные тазики — сколько и каких — зависит от того, будет ли у вас в доме вода. Если воду будете носить (нет водопровода) — нужен широкий невысокий большой тазик для мытья посуды, высокий и большой таз для стирки, для умывания. А также детская ванночка (если малыши есть).
Если воду нужно греть — нужно подумать, как греть воду — в кастрюлях или ещё как-то — в печи, и т.п. Тёплая вода как минимум для стирки понадобится.
Книги
Скорее всего, очень скоро понадобятся книги — и такие, какие редко покупают в городе: справочники по растениям и грибам, по различным видам рукоделия, по народному костюму, строительству, кладке печей… Пригодятся определители птиц (если зрение хорошее), насекомых, змей, и т.
п.
Очень полезны книги по рисованию, по фотографии, резьбе по дереву, росписи — всё то, что помогает приобрести новые навыки — здесь такие навыки необходимы — как для жизни, так и для гармоничного и интересного досуга. Если у вас дети — для них также нужно взять книг — и читать, и обучаться, а также игрушки.
Семена и саженцы
Если собираетесь разводить огород — запасайтесь семенами. Лучше — и саженцами тоже. Но к счастью, их сегодня и по почте купить можно, также как книги и многое другое.
Бытовая техника
Может пригодиться бытовая техника — мясорубка, блендер, соковыжималка, по возможности мельница (если будете свой хлеб печь), электрическая печка, и т.д. А вот стиральная машинка — не очень удобно, стирать лучше просто, замачивая бельё в тазу в горячей воде с щёлоком (или порошком). Но это кому как.
Очень полезная штука — фотоаппарат. Очень нужен, лучше всего, конечно, хороший.
Бытовая химия, косметика
А вот бытовая химия, косметика, тем более парфюмерия за городом не нужны практически совсем.
Если нравятся ароматы — смотрите в сторону благовоний, их тоже по почте можно купить, можно эфирные масла, но никак не духи и дезодоранты — они в деревне настолько чужеродны, что словами сложно передать. 🙂 Даже мыла здесь нужно в разы меньше, потому как если у вас под боком нет машин, людей, оживлённых улиц — то мыться с мылом вовсе не обязательно.
Шампуни также заменяются природными вещами, они не нужны. А вот предметы женской гигиены, зубочистки, ватные палочки — могут пригодиться.
А вот расчёски конечно нужны, так же как мочалки для бани, щипчики для ногтей, ножницы для стрижки волос… Баню можно отлично заменить кедровой бочкой — проверено на опыте.
Швейное хозяйство
Что очень пригодится — хорошая швейная машинка и ткани-тесьма, нитки, если шьёте. Дома постоянно надо что-то сшить — занавески, мешочки, починить одежду, просто порукодельничать — так что для женщины это предмет первой необходимости.
Если рисуете — берите краски, кисти и бумага.
Если читаете — можно брать с собой много книг.
Но — важно — за городом — особые условия для хранения вещей. Недаром раньше были дубовые обитые железом огромные сундуки. В шкафы мыши забираются — одежду и книги могут испортить совершенно, особенно — на чердаках, в подсобных помещениях, не в доме — то есть там, где вы их присутствие не очень контролируете. Кот не спасёт — осенью мышей в дом идёт столько, что коты не справляются. 🙂 Поэтому о хранении вещей нужно позаботиться.
Хранение вещей в деревне
Можно складывать в мешки или пакеты (то, что убирается на хранение на чердак например) — но тогда — обязательно с нафталином. Если не хотите нафталина — тогда надо либо покупать пластиковые контейнеры, либо железные бочки, либо — если всё-таки хотите вещи удобнее доставать — нужно делать шкафы, амбары, сундуки, в которые не залезет мышь или крыса. Здесь — по опыту — хорошо подходит фанера толщиной в 10-12 мм. А вот про шкафы из ДСП и вагонки надо забыть — мыши туда отлично залезают. Такие можно поставить в доме, где вы услышите, если мышь в шкаф забралась. 🙂
Если в деревне нет своего магазина — то за едой будете ездить не так часто, как ходили в городе: поэтому лучше всего сделать из фанеры большой амбар для хранения муки, зерна (можно в неотапливаемом помещении), а также полочку или коробку (ящик) для хранения пакетов с овощами, яблоками, сыром, маслом и т.п. Можно поставить и холодильник — зависит от того, что именно вы едите. 🙂
Полотенца и постельное бельё, пижамы
Полотенца в деревне большие махровые практически не нужны. Гораздо удобнее и практичнее — льняные полотенца, может быть вафельные, но — тонкие и сравнительно небольшие — их стирать гораздо проще.
На фото слева — полотенце кельтов. 🙂 Такие полотенца за городом ОЧЕНЬ удобны и заменяют почти все другие.
Постельное бельё удобнее всего льняное — легче стирается и долговечнее, на зиму хорошо бельё из фланели — оно тёплое и мягкое. А вот тонкий батист, сатин — не очень хороши, их гораздо сложнее стирать, чем льняное (хотя льняное тяжелее).
Что ещё скорее всего понадобится в деревне — это пижамы. В городе далеко не все ими пользуются, а вот за городом они незаменимы. Недаром во всех зарубежных каталогах одежды всегда довольно широкий выбор разных пижам — женских, мужских, и детских — многие европейцы в частных домах живут — они знают, почему и зачем они нужны. 🙂 Как минимум потому, что тогда постельное бельё стирать нужно в разы реже. 🙂 Плюс — тепло и удобно.
Свет и огонь
А ещё нужны спички, зажигалки, свечки с подсвечниками. 🙂 Свечи особенно актуальны, если жить будете в регионе, где свет часто отключают.
Аптечка для деревни
Для деревни аптечка — штука очень нужная, так как в отличие от города, где можно быстро сбегать в аптеку, даже ночную, здесь этого нет. Поэтому всё для первой помощи в доме должно быть.
Должен быть спирт, вата и бинты, лучше много пластыря (особенно если дети есть), йод, раньше марганцовку можно было купить (сейчас не продают), нам нравится биосептин, у кого-то свои проверенные медикаменты.
Лучше чтобы был жгут, градусник, активированный уголь — в общем примерно всё то, что берут в походных аптечках.
А также — разные заготовленные сухие травы. Но заготавливаются они уже на месте, конечно. И для чая они незаменимы как добавки, а из кипрея — великолепный чай.
Если живёте в местности, где много змей — можно держать дома шприц с противоядием, хранится он в холодильнике. Но тут я мало знаю.
Скорее всего, статья это неполная — многое позже вспомнится, добавлю. 🙂 Пишите, если у вас свой опыт есть — очень интересно им (опытом) обмениваться). :-))
Переехать жить в село и помирить «городских» с «местными» — Strelka Mag
В конце июня в Благовещенске на Дне «Стрелки» выступила Надежда Артес — основательница проекта «Село оно моё». Уже несколько лет Надежда пытается наладить коммуникацию между городом и деревней, подружить их жителей и развеять возможные стереотипы. Strelka Mag поговорил с Надеждой о том, каково это — переехать жить в деревню.
КАК ОСТАВИТЬ ГОРОД
Фотографии: Виктор Юльев для Strelka Mag
«Я родилась в маленьком селе Придорожное в Казахстане, где жили не больше двухсот человек. Я прожила там до 12 лет, потом переехала в Калининградскую область в город Черняховск и окончила там школу. В Петербурге я оказалась только на первом курсе университета. На протяжении всей моей жизни в деревне мне очень хотелось поскорее оттуда сбежать. До 25 лет сельская жизнь меня не привлекала, я боролась с комплексом «деревенской девчонки» и была уверена, что село — это точно не то место, куда я когда-либо вернусь.
Переехав в Петербург, я получила все те впечатления и навыки, которых мне так не хватало в моём детстве и юношестве. Сначала я работала в производственных и строительных компаниях, занимаясь маркетингом, стратегией и развитием, затем у меня появилось своё рекламное агентство LAMA. Немного позднее я стала аккаунт-директором архитектурного бюро Rhizome.
В Петербурге у меня появилось множество друзей, с которыми мы ходили в модные заведения и на вечеринки. Мегаполис дал мне очень ценную вещь — нетворкинг, с которым в дальнейшем открылись двери для любых коллабораций и новых проектов.
Надя Артес в деревне Пеники.
В один момент я начала понимать, что мне не хватает чего-то в моей жизни. Всё вокруг находилось в постоянном быстром движении, но в этом будто бы не было смысла. Я чувствовала, что бесконечно потребляю, удовлетворяю свои желания, но не создаю ничего стоящего. Тогда я начала вспоминать, когда вообще в моей жизни вокруг меня было что-то настоящее. Я вспомнила детство, деревню, всех коров, кроликов, свиней и петухов, за которыми мы с родителями ухаживали. Именно тогда я и чувствовала, что занимаюсь настоящим делом, нахожусь среди всего живого. В этот момент мне захотелось вновь увидеть сельскую жизнь. Мне стало очень интересно узнать больше о сёлах, и я стала искать людей, которые могли бы мне с этим помочь.
КАК ПОЛЮБИТЬ СЕЛО
Друзья несерьёзно отнеслись к моим новым сельским увлечениям. И однажды в баре один из них в шутку сказал: «У моего знакомого Серёги есть триста быков, хочешь на них посмотреть?» Уже через неделю я ехала по трассе Санкт-Петербург — Вологда вместе со своими городскими друзьями к быкам. Среди сотни брошенных домов в деревне был только один жилой, а по остальной территории, по словам его жителей, ночами бродили волки.
Сергей посадил нас в телегу, прицепил её к трактору и повёз по ближайшим сёлам. Мы проезжали одну за одной заброшенные деревни, и меня мучил вопрос: куда делись все люди и как это случилось? И было странно осознать, что даже в таких опустошённых деревнях кто-то всё же остаётся.
Деревня Пеники
Это было лучшее путешествие в моей жизни, поскольку я смогла увидеть то, о чём обычно стесняются говорить, создавая видимость, что всё хорошо. Эта привычка у нас с давних времён.
Мне хочется изменить такую парадигму хотя бы в своём кругу.
Тогда я поняла, что мне не хватает информации о том, что происходит в стране и как на это можно повлиять. В один момент Вадим Дымов позвал меня работать над проектами села Туртино во Владимирской области — тогда я переехала в Суздаль. Вместе с командой Rhizome мы придумали новую программу для местного дома культуры и разработали проекты пожарной части, столовой, медпункта.
Я много работала с местными жителями и узнала ещё больше откровений. Меня поразило, например, то, что строители ищут нужные материалы по объявлениям в районной газете. Они просто звонят по напечатанному номеру телефона и приезжают к продавцу домой забрать всё необходимое. Я увидела, что методы работы сохранились прежние, но среда вокруг кардинально изменилась, а люди в сёлах этого разрыва не замечали. Тогда я поняла, что нужно обучать людей, показывать им, что сейчас всё работает по-другому.
как «ГОРОДСКИМ» ПОМОГАТЬ ДЕРЕВНЕ
Мои светские друзья не скрывали непонимания моего стремления вернуться в деревню.
Это стало своего рода провокацией для меня.
Тогда же я случайно узнала о том, что в селе Пеники в Ленинградской области находится стихийная свалка. И подумала, что было бы здорово привлечь модные городские бренды в деревню и организовать вместе с ними уборку. Я поговорила с петербургскими кафе Co-op Garage и TigerLily и предложила им поддержать событие. Я хотела собрать вместе блогеров, городских жителей и местных сельчан за одним благим делом — сбором мусора. К петербургским кафе присоединились Fazer, локальный бизнес «Балтийский берег», проект No Plastic it’s Fantastic, банный блог Nudeblog и местная администрация.
Так я соединила бизнес, готовый помогать людям, и городских блогеров с местными жителями. Эти люди все вместе убирались в деревне, знакомились и общались. Сельская уборка превратилась в настоящую тусовку, на которой люди разного круга отлично проводили время вместе. Это событие стало очень важным для местных жителей, и они до сих пор просят его повторить.
Таким образом сформировалась модель того, как подружить бизнес, местные власти, городских и сельских жителей. Теперь эту схему можно масштабировать на любой другой регион.
ПОЧЕМУ СПАСАТЬ ЛЮДЕЙ В СёЛАХ НЕ НУЖНО
При создании таких проектов нужно понимать, что люди в деревне в целом счастливы. Они просто живут так, как жили их отцы и деды. Я для себя приняла такую позицию: мы не спасаем, а решаем острые проблемы. Есть ситуации, на которые мы можем повлиять, а также развернуть жителей деревень и расширить их кругозор. Мы можем показать, что бывает по-другому, заинтересовать их и тем самым заставить самих сельчан понемногу менять свой уклад жизни.
Конечно, когда «городские» приезжают на уборку в модной одежде и белых кроссовках, сельские жители над ними посмеиваются. Но потом, когда все пятьдесят человек стоят в своих испачканных уже серых кроссовках с мешками мусора, местные всё же видят, что эти люди на что-то способны.
Тут важна системность.
Сначала ты стучишь в закрытую дверь, но затем люди понимают: ты пришёл не на пять минут, а хочешь планомерно развивать деревню. Поэтому в Пениках я провожу мероприятия уже второй год. В этом году мы запустили здесь сельский лекторий, в рамках которого городские спикеры общаются с местным населением на актуальные темы. Все они приезжают, и никого не пугает старый дом культуры с советским ремонтом. У спикеров другая цель — поговорить с людьми, которых они никогда не встретили бы в городе.
Местных жителей обижает слово «сельский», поскольку зачастую для них это означает «плохой», «необразованный». Я же стараюсь объяснить людям, что произношу это слово в другом контексте: поскольку молодёжь сегодня хочет быть связана с сельской жизнью, стремится понять её и прочувствовать.
Сегодня желающих ходить на лекции уже достаточно. Большинство из них приходят не ради новых знаний, а ради знакомств. Другие говорят: «У меня каждый день одно и то же: хозяйство, огород и скот.
Я хочу посмотреть на что-то новое». В сёлах есть запрос на подобные проекты, нужно только правильно и чутко провести работу с местными жителями.
КАК ПОНЯть СЕБЯ В ДЕРЕВНЕ
Этим летом я решила остаться жить в Пениках и занимаюсь не только культурными проектами, но и огородом. За это время картина моего мира сильно изменилась. Беспощадное потребление заменилось вдумчивыми покупками у малых фермеров, а что-то я вообще выращиваю сама. Мои городские друзья теперь часто приезжают, едят фермерскую сметану ложками и говорят, что жизнь в деревне — их мечта.
При этом такой образ жизни зачастую романтизируют, и я точно знаю, что не хочу терять связь с городом. Среда, в которой находишься, сильно на тебя влияет. Я поняла это ещё тогда, когда жила в Суздале. Ежедневно ты видишь не более десяти человек, разруху вокруг, и грань между тем, как есть и как должно быть, размывается. Нужно всегда сохранять свежий взгляд и ни в коем случае не предаваться аскетизму.
Нужно постоянно коммуницировать с городом и, более того, подтягивать людей оттуда.
В деревне определённо есть вещи, которые доставляют мне радость. Это домашние продукты, природа и возможность смотреть на что-то ещё, помимо серых коробок зданий. Я намного лучше ощущаю себя здесь. Но, конечно, переехав в деревню, я стала более грустной — об этом мне говорят друзья. И я понимаю, почему. Здесь я увидела и прочувствовала суровые вещи, из-за чего переосмыслила свои взгляды.
Такое ощущение, что некоторые ситуации неисправимы, либо на это потребуется много десятков лет. Процессы в деревнях проистекают намного медленнее, чем в городе. Сейчас я понимаю, что вряд ли увижу результаты моей работы при своей жизни, но хочется верить, что их смогут увидеть следующие поколения. Мотивацию мне дают те самые малые дела, от которых можно видеть только локальный эффект. Такой вот тактический урбанизм в действии.
7 вещей, к которым сложно привыкнуть в деревне — Взор с гор
Привет друзья, сегодня я расскажу о 7 вещах, к которым горожанам сложно привыкнуть при переезде в деревню.
В городе домашние животные являются друзьями, членами семьи, в худшем случае – игрушками. Главная задача любимцев — быть милыми, красивыми и контактными. А деревне животные выполняют те функции, которые они выполняли на заре одомашнивания. Кошки — должны ловить мышей, собаки — охранять дом, ну а все остальные — кормить человека.
Животные не вызывают дружественных чувств у хозяев. Кошек кормят очень скудно, чтобы они лучше охотились. Собаки с щенячьего возраста сидят на короткой цепи. Как правило, животных не гладят, общаются с ними только окриками, разумеется, не впускают в дом. И на наших холеных котов местные смотрят с удивлением, посмеиваюсь, что мы явно откармливаем их на убой.
Здесь могут на день отключить свет, может оборваться пешеходный мост, соединяющий вашу деревню с цивилизацией, может произойти какая-то неведомая фигня, и телефонная связь вместе с интернетом пропадет на несколько месяцев. А еще во многих деревнях не чистят снег на улицах, нет системы вывоза мусора, нет газового отопления, и вода в колодце в жаркие дни может полностью исчезать. Все это решаемые проблемы, главное, быть к ним готовым. Например, зная о сбоях с электричеством, мы пользуемся газовой плитой, чтобы всегда без проблем можно было приготовить еду. Другой пример: когда пропадает связь одного оператора — мы просто используем симку другого, у которого связь слабенькая, но есть. Единственное, что вам может помешать в решении проблем с коммуникациями — это собственная неуравновешенность, так что надо закалять свой дух, искать внутреннее равновесие, чтобы не вернуться в город после первых же бытовых трудностей.
В больших городах люди живут очень скученно, и только следование жестким гигиеническим нормам, позволяет нам не чувствовать себя, как в чумном средневековье. Человека даже в слегка испачканной одежде или с небольшим запахом пота будут обходить стороной.
Но в деревне люди основную часть дня проводят одни на своем просторном участке, работая с землей и животными. В такой обстановке просто невозможно не испачкаться. Даже если вы фанат чистоты, со временем вам надоест менять одежду по несколько раз в день и ежедневно стирать горы рабочей одежды. А в дождливое время вам просто достаточно выйти из дома, чтобы заляпать как минимум обувь. В итоге в деревне многие люди выглядят неопрятно, а если ты оденешься нарядно (например, для похода в магазин), это может даже может вызвать насмешки.
А еще в деревне не так распространена культура использования дезодорантов, так что в общественных местах и транспорте обстановка соответствующая.
В городе большинство благ цивилизации мы получаем как нечто само собой разумеющееся: отопление, канализация, электричество, связь, дороги. Большинство переезжающих в деревню осознает, что на своей земле все придется делать самому, но на деле к этому все равно приходится долго и мучительно привыкать. Чем меньше и удаленнее деревня, тем меньше шансов найти специалиста в какой-то сфере. Хозяйственные мужики, которые разбираются и в строительстве и коммуникациях, как правило по уши заняты своим собственным хозяйством, и могут только проконсультировать. А наемниками часто оказываются неквалифицированные люди, которые без тщательного контроля с вашей стороны будут работать по принципу: «и тааак сойдет!»
Так что даже если у вас достаточно денег и вы не будете многое делать своими руками, то разбираться во всех тонкостях организации дома и участка вам все-таки придется.
А подавляющее большинство переехавших в наш район — дауншифтеры, не зарабатывающие огромных денег, так что каждый семьянин становится мастером-универсалом, способным создать и поддерживать своими руками и умом необходимый уровень комфорта. И из этого пункта вытекает следующий:
5. Большие физические нагрузкиЭто в первую очередь касается мужчин. Как говорит мой муж, от пивного животика вы тут быстро избавитесь. Пока вы не обзаведетесь кучей нужных инструментов и связей, многое тут придется делать своими руками:
- копать землю,
- колоть дрова,
- месить бетон,
- таскать воду,
- косить траву…
Конечно, постепенно вы купите и бетономешалку, и газонокосилку, но поначалу деньги обычно идут на более актуальные вещи, например, в нашем случае — это проведение электричества, утепление дома, установка забора и так далее.
Женщинам в каком-то смысле легче, так как большинство из нас и в городе полностью отвечают за быт.
Кстати, о покупках — про это будет следующий пункт.
6. Плохие магазины или вообще отсутствие таковыхНапример, в нашей деревне вообще нет магазинов. А в соседней большой деревне они есть, но там в основном продается еда и хозяйственные принадлежности плохого качества, да еще и с завышенными ценами.
Аптеки даже в этой большой деревне нет. Мы закупаемся продуктами и расходными материалами для строительства в районном центре, в городе Апшеронск, который расположен в 40 минутах езды на гортранспорте. Пока нет машины, это довольно хлопотно. Тяжелые вещи уже на себе не повезешь, а доставка выходит недешевой. Если нам нужно купить одежду, технику или инструменты для мужа, то для этого уже надо ехать в областной центр, в Краснодар, потому что в Апшеронске это все продается плохого качества и опять же с дикими наценками. Например, холодильник может стоить на 5-10 тысяч дороже. Конечно, какие-то вещи мы без проблем заказываем в интернете, но ту же обувь, например, без примерки мы не покупаем. Конечно, это не самое неприятное, что вас ждет, но после жизни в мегаполисе это непривычно.
Общение в деревне очень отличается от городского, потому что соседи и односельчане непосредственно влияют на жизнь друг друга, и качества каждого человека — очень важны.
Конечно, эти заметки основаны только на нашем опыте и опыте наших друзей. У вас могут возникнуть свои сложности в плане адаптации. Но могу сказать точно, что для нас эти неудобства полностью окупаются плюсами жизни в деревне, про которые я напишу немало постов.
как я сменил коворкинг на дом в деревне / Блог компании Skyeng / Хабр
От редакции блога: наверняка многие помнят историю про поселок программистов в Кировской области — начинание экс-разработчика из Яндекса впечатлило многих.
А наш разработчик решил создать свое поселение в братской стране. Передаем ему слово.Привет, меня зовут Георгий Новик, я работаю бэкенд-разработчиком в Skyeng. В основном реализую хотелки операторов, менеджеров и других заинтересованных лиц в отношении нашей большой CRM, а еще подключаю всякие новомодные вещи для customer service — ботов для техподдержки, сервисов автоматического прозвона и пр.
Как и многие разработчики, я не привязан к офису. Что делает человек, который не обязан ежедневно ездить в контору? Один отправится жить на Бали. Другой осядет в коворкинге или на родном диване. Я же выбрал совсем другое направление и переехал на хутор в белорусских лесах. И теперь от меня до ближайшего приличного коворкинга 130 километров.
Что я забыл в деревне?
Вообще я сам по себе деревенский хлопец: родился и рос на селе, со школы всерьез занимался физикой — ну и поступил на физтех в Гродно. Программировал для удовольствия на JavaScript, потом под win32, потом на PHP.
Я институтских времен — в центре
В один момент даже все бросил, вернулся обучать верховой езде и водить походы в деревню. Но потом все-таки решил получить диплом и снова поехал в город. Заодно пришел в контору ScienceSoft, где мне предложили в 10 раз больше, чем я зарабатывал на своих походах.
За год-другой я понял, что большой город, съемная квартира и еда из супермаркета — это не мое. День расписан по минутам, гибкости – никакой, особенно если ходишь в офис. Да и человек – собственник по своей природе. У нас, в Беларуси, да и у вас в России постоянно возникают какие-то инициативы, когда люди уезжают в деревню и организуют эко-поселения. И это не блажь. Это рационализация.
А это я сегодняшний
В общем, все сошлось. Жена мечтала иметь свою лошадь, я мечтал перебраться куда-нибудь подальше от мегаполиса — мы поставили цель собрать денег на авто и стройку, а заодно начали искать место и единомышленников.
Как мы искали место для переезда
Мы хотели, чтобы наш будущий деревенский дом стоял в лесу, а рядом было несколько свободных гектаров для выпаса лошадей.
Также нужны были участки для будущих соседей. Плюс условие — земля вдали от крупных трасс и прочих техногенных факторов. Найти место, которое им соответствовало, оказалось трудно. То не было одного, то другого, то с экологией беда, то с оформлением земли: многие деревни потихоньку пустеют, а местные власти переводят земли поселений в другие юридические формы, делающие их недоступной для простых людей.В итоге, потратив несколько лет на поиски, мы наткнулись на объявление о продаже дома в восточной Беларуси и поняли, что это — шанс. Маленькая деревня Улесье в двух часах езды от Минска, как и многие другие, находилась на стадии вымирания.
Впервые мы приехали в Улесье в феврале. Тишина, снег…
Рядом замерзшее озерцо. Вокруг на много километров лес, а рядом с деревней зарастающие бурьяном поля. Лучше не придумаешь. Познакомились с пожилым соседом, рассказали про свои планы, и он уверил нас, что место отличное и мы нормально впишемся.
Вот так выглядит наш поселок в более теплое время
Мы приобрели участок земли со старым домиком — домик был маленький, но подкупал размер бревен сруба.
Поначалу я хотел просто снять с них краску и сделать косметический ремонт, но увлекся и разобрал почти весь дом.
Наш дом: бревно, джутовая пакля и глина
А через несколько месяцев после оформления всего этого добра в собственность мы загрузили в машину пожитки и кота, да и переехали. Правда, первые месяцы жить пришлось в палатке, поставленной прямо в доме — чтобы отгородиться от ремонта. А вскоре я купил пять лошадей и построил конюшню, как и мечтали с женой. Огромных денег для этого не потребовалось – деревня далеко от города: финансово, да и бюрократически тут все проще.
Рабочее место, спутниковая тарелка и рабочий день
В идеале я просыпаюсь в 5-6 утра, примерно часа четыре работаю за компьютером, а потом иду заниматься с лошадьми или вожусь со строительством. Но летом иногда предпочитаю поработать днем, в самый солнцепек, а утро и вечер оставить для хозяйственных дел.
Летом люблю работать во дворе
Поскольку я работаю в распределенной команде, первым делом привинтил на крышу огромную спутниковую тарелку для интернета.
Так в месте, где с телефона можно было словить GPRS/EDGE, я получил необходимые 3-4 Мбит/с на прием и около 1 Мбит/с на передачу. Этого внатяг хватало на созвоны с командой и я переживал, что долгие пинги станут проблемой в работе.
Благодаря этой конструкции у нас стабильный интернет
Немного изучив тему, я решил применить зеркало для усиления сигнала. Некоторые помещают в фокус зеркала 3G-модемы, но это не очень надежный вариант, — поэтому я нашел специально сделанный облучатель для спутниковой тарелки, работающий в 3G диапазоне. Такие делают в Екатеринбурге, пришлось повозиться с доставкой, но это того стоило. Скорость поднялась процентов на 25 и достигла потолка оборудования соты, но связь стала стабильной и перестала зависеть от погоды. Позже я настраивал интернет некоторым друзьям в разных точках страны — и кажется, с помощью зеркала его можно поймать почти везде.
А спустя два года Velcom проапгрейдил оборудование соты до DC-HSPA+ –– это стандарт связи, предваряющий LTE.
При хороших условиях он даёт нам 30 Мбит/с на приём и 4 на передачу. Больше ничего не жмет в плане работы и тяжелый медиа-контент скачивается за минуты.
Мой чердачный кабинет
А основным рабочим местом я оборудовал себе кабинет в отдельной комнате на чердаке. Там гораздо проще концентрироваться на задачах, ничего вокруг не отвлекает.
Новый роутер из коробки покрывает примерно полгектара вокруг дома, поэтому под настроение я могу поработать на улице под навесом, и отойти куда-то на природу. Это удобно: если я занят в конюшне или на стройках, то все равно на связи, — телефон в кармане, интернет дотягивается.
Новые соседи и инфраструктура
В нашей деревеньке есть местные, но нам с женой хотелось найти компанию людей нашего круга, единомышленников. Поэтому мы заявили о себе – разместили объявление в каталоге эко-поселений. Так начался наш эко-поселок “Улесье”.
Первые соседи появились через год, а сейчас тут живет пять семей с ребятишками.
В основном к нам присоединяются люди, у которых есть какой-то бизнес в большом городе. Я единственный, кто работает удаленно. Все сообщество пока еще на этапе обустройства, но у всех уже есть какие-то идеи освоения деревни. Мы же не дачники. Например, мы производим свои продукты – собираем ягоды, сушим грибы.
Тут со всех сторон лес, дикие ягоды, всякие травы вроде иван-чая. И мы решили, что будет рационально наладить их переработку. Пока что все это мы делаем для себя. Но в ближайшее время планируем построить сушилку и заготавливать это все в промышленных масштабах, чтобы продавать в магазины здорового питания в городе.
Это мы сушим клубнику на зиму. Пока в маленькой домашней сушилке
Хотя мы живем далеко от крупных городов, мы не в изоляции. В Беларуси в любом месте доступны медицина, автолавка, почта и милиция.
- Школы в нашей деревеньке нет, но есть школьный автобус, который собирает ребят по-деревням в ближайшую крупную школу, говорят, вполне достойную.
Некоторые родители возят детей в школу сами. Другие дети на домашнем обучении и сдают экзамены экстерном, но мамы и папы их все равно возят в какие-то кружки.
Некоторые родители возят детей в школу сами. Другие дети на домашнем обучении и сдают экзамены экстерном, но мамы и папы их все равно возят в какие-то кружки.- Почта работает как часы, не надо стоять в очередях –– просто позвонил и к тебе приезжают, чтобы забрать твою посылку, или сами привозят домой письма, газеты, переводы. Стоит это очень дешево.
- В автолавке, конечно, ассортимент не такой, как в супермаркете –– только самые необходимые, простые продукты. Но когда хочется чего-то особенного –– садишься за руль и катишь в город.
Часть “бытовой химии” мы производим сами — например, жена научилась делать зубной порошок с местными травами
- С медпомощью сложностей нет. Наш сын родился уже тут, и пока он был совсем маленький, врачи приезжали раз в неделю. Потом начали проведывать нас раз в месяц, теперь, когда сыну 3,5 года, еще реже заглядывают. Мы их еле как уговорили не навещать нас так часто, но они настойчивые — есть стандарты, по которым они обязаны патронировать детей и пожилых.
.jpg)
Как мы запустили летний лагерь для ребятишек
В детстве у меня было все, чего лишена городская ребятня — конные прогулки, походы и ночевки в лесу. По мере взросления я все больше думал о том, что именно этому бэкграунду я обязан всем хорошим, что во мне есть. И я захотел сделать что-то подобное для современных ребятишек. Поэтому мы решили организовать летний детский лагерь с конной секцией.
Этим летом мы провели первую смену:
Обучали ребят верховой езде
Учились уходу за лошадьми и сбруей
Занимались всяким творчеством на свежем воздухе – лепили из глины, плели из лозы и так далее
А еще ходили в походы. Недалеко от Улесья расположен Березинский биосферный заповедник и мы возили наших гостей туда на экскурсию.
Все было очень по-домашнему: мы сами готовили для детей, все вместе присматривали за ними, каждый вечер всей компанией собирались за одним столом.
Надеюсь, эта история станет системной, и мы будем устраивать такие смены или секции постоянно.
Чем себя занять и куда тратить за городом?
У меня очень хорошая зарплата, даже для Минска. И уж тем более для хутора, где на 100 километров в любую сторону раскинулись леса. Мы не ходим по ресторанам, на 40% сами обеспечиваем себя продуктами, так что деньги в основном уходят на строительство.
Например, регулярно вкладываемся в покупку техники, материалов
Так как строятся все, у нас есть банк времени – мы можем собраться и целый день помогать соседу, а потом я попрошу его — и он целый день будут помогать мне. Техника тоже может быть общей: познакомились недавно с местным батюшкой, он нам даже трактор одолжил.
Тот самый трактор “от батюшки”
Общественными инициативами тоже занимаемся все вместе: когда делали летний лагерь, всей деревней обустраивали инфраструктуру.
Вот так готовили помещение к летнему лагерю
Еще раньше вместе высаживали сад – несколько сотен деревьев.
Когда они начнут плодоносить, урожай тоже будет общий.
Лайфхак: посадили кусты крыжовника вокруг яблони. Подмечено, что зайцы такие посадки обходят стороной
Для местных мы, конечно, чудики — но они к нам относятся нормально, а мы им помогаем подзаработать – лишние руки требуются часто. Этим летом, например, вместе с ними заготавливали сено для лошадок. Очень много деревенских откликнулось.
Семейная жизнь в деревне – реальный челлендж
Сразу хочу предупредить — кризисы в отношениях очень даже возможны. В городе вы с утра разошлись по офисам и встретились только вечером. От любых шероховатостей можно прятаться – ходить на работу, в рестораны, в клубы, в гости. У каждого свои дела. Здесь такого нет, вы постоянно вместе, приходится учиться сотрудничать на совсем ином уровне. Это как проверка – если ты не можешь проводить время с человеком 24/7, то, наверное, надо искать другого человека.
Вот как-то так
p.s. В нашей деревеньке свободной земли уже не осталось, поэтому мы постепенно стали “колонизировать” соседнюю –– там уже три семьи осваивают землю.
И я хочу, чтобы к нам приезжали новые люди. Если интересно, то у нас есть группа ВКонтакте.
Или просто приезжайте в гости — научу ездить на лошади.
На село после пандемии могут переехать до трети россиян — Российская газета
Госпрограмма комплексного развития сельских территорий утверждена в июне 2019 года. По замыслам минсельхоза, ее реализация позволит остановить отток населения из села, улучшить там жилищные условия и улучшить соотношение доходов сельского и городского населения.
В создании госпрограммы принимала участие директор института аграрных исследований НИУ ВШЭ профессор Евгения Серова. Она рассказала «РГ» о ключевых параметрах программы.
В чем принципиальные отличия этой программы от всех предыдущих, посвященных селу?
Евгения Серова: Нынешняя программа предполагает смену парадигмы, она должна сработать как рычаг для изменений на селе. Раньше программы основывались на госфинансировании: построить столько-то жилья, столько-то школ, больниц, газопровод и т.
д. При таком подходе нужны были унифицированные коробочные решения, которые разрабатывались сверху. Чиновники определяли, какой территории развиваться, а какой — нет. Но когда государство за тебя определяет, имеешь ты право на развитие или нет, это непродуктивно. Одна чиновница объясняла логику государства так: ведь родители тоже определяют за ребенка, нужны ему ботинки или учебники. Такую позицию (государство — родители, а мы все — неразумные дети) нужно было ломать. Что мы и попытались сделать в новой программе.
Каким образом?
Евгения Серова: Наша программа основана на местных инициативах. То есть все предложения в ней идут не сверху, а снизу. Их может представить группа граждан (при этом необязательно сельских), муниципалитет, некоммерческая организация и бизнес. При этом у государства не возникает особых проблем с софинансированием инициатив граждан и муниципалитетов. Но чиновникам сложно было принять мысль о софинансировании инфраструктурных проектов бизнеса.
У нас немало примеров, когда бизнес исключительно за свои деньги строит дороги до своих производств, жилье и интернет для своих работников и развития сельской местности. Но необходимо частно-государственное партнерство, ведь не только бизнесу необходимо развивать сельские территории. Справедливо будет, если мы, например, будем проводить газ в кооперации бизнеса и государства.
Коронавирус показал, что можно прекрасно жить и работать в сельской местности — был бы там хороший интернет
А разве сейчас нет программ, которые предполагают софинансирование государством инфраструктурных, социальных проектов?
Евгения Серова: Практически у всех ведомств -минздрав, минтранс и т.п. — есть программы, по которым предполагается строительство школ, больниц, газопроводов, в том числе в сельской местности. Но в правительстве сложилось представление, что если есть госпрограмма по развитию села, то финансироваться подобное строительство должно из нее. В новой программе подход другой: в ней заложены средства на строительство объектов, которые нужны не в перспективе, а быстро. В конце прошлого года на заседании госсовета, которое было посвящено селу, президент России четко объяснил, что доля села должна присутствовать во всех социальных программах.
Чтобы подтянуть инфраструктуру на селе, требуются колоссальные средства.
Евгения Серова: И здесь еще одно отличие новой программы. Мы постарались заложить в нее инновационные подходы к развитию сельской местности. Мы живем в ХХI веке, а применяем решения из ХХ. Газ в нашем понимании — это обязательно газопровод. И если в маленький поселок его тянуть дорого, то лучше переселим этот поселок. А нужно наоборот: императивом должно стать энергообеспечение людей из этого поселка. Мне довелось посмотреть программу борьбы с бедностью в Китае. Там повсеместно используются солнечные батареи. У нас Забайкалье — самая инсолированная территория в мире, но где у нас там солнечные батареи? Мы рассматриваем вариант только строительства дорогостоящего газопровода.
Вы верите, что программа позволит сделать жизнь селян лучше и остановить отток населения из сельской местности?
Евгения Серова: Все предыдущие программы хотели помочь людям, которые уже живут на селе.
И это правильно. Но если мы хотим развивать сельскую местность, туда должна прийти «свежая кровь». Жизнь на селе нужно сделать привлекательной для тех, кто живет в городе, но по каким-то причинам хочет переехать в сельскую местность. При этом привлечь на село хорошего врача или педагога — полдела.
Есть множество профессий, для которых не важно, где работник находится территориально, не обязательно снимать дорогостоящий офис
Мы задолго до коронавируса говорили о том, что привезти в село хороших врачей и учителей сейчас, может, и получится. Но если не создать там хорошую среду, через четыре года они деградируют.
Мы уже тогда говорили о необходимости развития в сельской местности интернета, дистанционного обучения, телемедицины. Иногда нам крутили пальцем у виска. Но коронавирус на деле показал, что можно прекрасно жить и работать в сельской местности — был бы там хороший интернет, нормальные дороги и энергообеспечение. Есть множество профессий, для которых не важно, где работник находится территориально.
Для него не обязательно снимать дорогостоящий офис в центре Москвы. Прошлым летом мы провели опрос трех тысяч студентов разных специальностей. Спросили, на каких условиях они поехали бы работать в деревню, помимо достойного жилья и заработной платы. На первом месте в ответах оказался интернет. И, конечно, нужно развитие инженерной и социнфраструктуры. Это и есть первоочередные задачи, которые нужно решить с помощью программы комплексного развития сельских территорий.
Назад, в деревню? | Программы | ОТР
Николай Коломейцевпервый заместитель председателя комитета ГД РФ по труду, социальной политике и делам ветеранов
Иван Стариковбывший заместитель министра экономики РФ, ответственный секретарь координационного совета проекта «Единая Евразия–Транссиб 2.0»
Василий Колташовруководитель Центра политэкономических исследований Института Нового общества
Андрей Тумановпредседатель Общероссийской общественной организации «Садоводы России», член Общественного совета Росреестра РФ
«Родная моя деревенька-колхозница
Смущенной улыбкой меня обожгла,
К тебе мое сердце по-прежнему просится,
А я все не еду – дела и дела».
Владимир Гундарев
Дмитрий Лысков: Здравствуйте! Я – Дмитрий Лысков. Это программа «ПРАВ!ДА?». И вот тема нашей дискуссии сегодня:
Ежегодно из села в город уезжают около 200 тысяч человек. Больше всего сельское население сокращается на Дальнем Востоке, в Восточной Сибири и на европейском Севере. Несмотря на это, появилась новая тенденция: состоятельные россияне уезжают из города в деревню и остаются там жить. О поддержке моды на переезд заговорил вице-спикер Госдумы Сергей Неверов: «Государственная поддержка сможет повысить рождаемость, восстановить сельские поселения, а также способствовать развитию фермерского хозяйства».
Дмитрий Лысков: У меня есть ряд принципиальных вопросов, которые, как мне кажется, очень важно поставить именно в этой программе. И первый из них. Современная Россия – высокоурбанизированная страна. 73% нашего населения, по данным переписи 2010 года (сейчас, может быть, уже и больше), живет в городах или в поселках городского типа.
И поэтому у меня вопрос, Иван Валентинович: значит ли это, что российскую деревню пора спасать?
Иван Стариков: Вы знаете, я восстановлю реконструкцию событий в связи с заявлением. Все-таки вице-спикер Государственной Думы, один из лидеров «Единой России», человек почти два десятка лет в Государственной Думе на руководящих должностях. Он сам сибиряк, как и я, из Кемерова, и часто летает ночными рейсами. И из иллюминатора самолета он наблюдает, что Россия – это угасающая страна. Из года в год пролетает над одним и тем же местом и видит количество погасших огоньков. Поэтому Сергей Иванович как государственный деятель, по всей видимости, понял, что процесс принял угрожающие размеры, читал в это время роман «Поднятая целина» Михаила Шолохова, услышал про движение двадцатипятитысячников. И думаю, он его возглавит в ближайшее время.
А если говорить серьезно, то партия, которую он представляет, имеет конституционное большинство в Государственной Думе. Если говорить о спасении деревни, а ее действительно нужно спасать, то это сегодня вполне в полномочиях ведущей политической партии, для того чтобы принять отдельный бюджет.
Дмитрий Лысков: То есть деревню нужно спасать. Вот пока давайте на этом остановимся. Василий Георгиевич…
Иван Стариков: Позже я скажу, что для этого нужно.
Дмитрий Лысков: Да, конечно. Василий Георгиевич, можно ли сказать, что Россия – сверхурбанизированная страна.
Василий Колташов: Ну, Россия – не сверхурбанизированная страна. Я думаю, что урбанизация России еще будет продолжаться в ближайшие 10–20 лет, доля городского населения еще более возрастет.
Дмитрий Лысков: Это хорошо или плохо? Вот чтобы сразу было понятно.
Василий Колташов: Ну понимаете, смотря для чего. С точки зрения здорового образа жизни, может быть, и не хорошо, прямо совсем. С точки зрения приобщения к обществу потребления, как способ выражения амбиций, выражения такого стремления сделать карьеру – да, наверное, это хорошо. Потому что люди-то в город едут вовсе не для того, чтобы продолжать вести хозяйство, как в деревне. Они в городе совершенно по-другому выстраивают свою жизнь.
И это означает, что, в принципе, деревню, именно классическую русскую деревню спасти не получится. Это не значит, что ее не нужно спасать. Это не значит, что не нужно заботиться о сохранении сельского населения и о развитии сельских территорий и сельских населенных пунктов. Вот у вас в заставке прозвучала очень правильная формулировка: не деревни, а именно населенные пункты.
Дмитрий Лысков: Населенные пункты.
Василий Колташов: Вот эти населенные пункты будут развиваться в той мере, в какой будет развиваться аграрный сектор. Просто развиваться он, видимо, будет по пути агрохолдингов, то есть очень больших предприятий. И едва ли здесь много маленьких фермерских хозяйств, маленьких коллективных, кооперативных каких-то хозяйств смогут конкурировать и выживать.
Дмитрий Лысков: Давайте чуть позже подробнее подойдем к этому вопросу.
Александр Михайлович, вот прозвучала мысль о том, что урбанизация будет продолжаться. Видимо, это естественный процесс.
Но ведь это входит в противоречие с озвученными задачами: способствовать переселению из города в деревню, развивать сельские территории. Или не противоречит?
Александр Никулин: Нет, не противоречит. Вообще я должен сказать, если в глобальном масштабе посмотреть общемировой процесс… А нам как социологам приходилось работать в разных сельских регионах мира. Например, в той же Швеции говорят: «А что вы хотите? У нас тоже уже в сельской местности остались старушки да их сыновья-алкоголики». И везде происходит исход сельского населения.
Для России это вопрос размеров. Размер имеет значение. Одно дело – в густонаселенной Германии сельская депрессия, а другое дело – сельская депрессия в России. Мы действительно рискуем изнутри развалиться и потерять наши территории. Некоторые экологи говорят: «Да это же здорово! Вы посмотрите. Единственное, что мы вносим сейчас в копилку человечества – это все больше и больше свежего воздуха, который дает наш лес, который все больше и больше окружает наши территории, бывшие сельские».
Андрей Туманов: Загаженные московским мусором.
Александр Никулин: Да. «Ну, пускай Москва и окрестности задыхаются экологически, зато…» Но если вы берете интервью у сельских жителей, даже у жителей малых городов, они говорят: «Нам неуютно. На нас движутся лисы, волки, совы. Зимой даже в райцентрах волки задирают собачек». В общем, есть такая проблема.
Но я еще раз повторяю… Надежды здесь на что могут быть? Понимаете, в чем дело? Опять же, если посмотреть глобальную перспективу, есть процессы дезурбанизации и урбанизации. Урбанизация – это не фатальный процесс. Все русские очень любят переживать, из-за чего погиб Рим. Рим погиб из-за процессов дезурбанизации: вдруг великий город и все города поперли в сельскую местность. И это тоже очень опасно. В 20-м году, например, большевики были в ужасе: горожане убежали в сельскую местность от разрухи.
Дмитрий Лысков: Убежали в сельскую местность, да.
Александр Никулин: В 91-м и 93-м году тоже рванули в сельскую местность из-за кризисов.
В 2008 году тоже статистика показывает. Но когда более или менее процветание, когда более или менее действует вот то самое пресловутое общество потребления, да, в массе своей, особенно молодежь, люди едут в города.
Дмитрий Лысков: Люди стремятся в города как в центр комфорта, да.
Александр Никулин: Но я бы не согласился с тем, что…
Дмитрий Лысков: То есть это естественный процесс – то, что мы сейчас обозначили?
Александр Никулин: Вы знаете, приливы и отливы – они естественные или противоестественные? Вот сейчас, да, общий тренд на урбанизацию во всем мире.
Дмитрий Лысков: Спасибо.
Александр Никулин: Но мы должны помнить, что возможны процессы и дезурбанизации, и нового расселения.
Дмитрий Лысков: Андрей Владимирович…
Василий Колташов: И бывает разная урбанизация. Вот та урбанизация, которая у нас сейчас наблюдается, с окаменелым везде пространством, лежбища автомобилей, огромные дома – это ужасная и неправильная урбанизация. Скорее, деревня должна прийти в город.
Дмитрий Лысков: Возможно, возможно, возможно. Обсудим тоже.
Андрей Владимирович, мы говорили об урбанизации в плане нашей страны, огромной страны, где действительно происходит, возможно, происходит (мы сейчас пока еще не пришли к какому-то выводу) депопуляция территорий. Но если посмотреть, например, на Канаду, на расселение населения Канады, то мы увидим, что в очень узком поясе есть серьезная плотность населения, а все остальное – леса, поля, практически не тронутые. И никто не страдает от гибели канадской деревни.
Андрей Туманов: Безусловно, это так. Но мы должны понимать, что Россию все-таки, вот эту территорию связывает кто? Связывают люди. А люди – это сельские жители, потому что территория огромная. Если не будет там поселений, то, извините, завтра придут наши друзья из Китая и скажут: «А что это у вас пусто? Почему вы не умеете использовать территорию? Почему вы не хозяйствуете?» То есть пойдет какое-то стихийное заполнение пустых территорий.
Природа не терпит пустоту. Обязательно что-то да придет, откуда-то придет.
Дмитрий Лысков: В Канаду придут друзья из Америки и скажут: «А что у вас пустые места?»
Андрей Туманов: И в Канаде не все так просто.
Василий Колташов: Они приходили. В 1812-м приходили.
Дмитрий Лысков: Было дело, да
Андрей Туманов: Ну, в Канаде немножечко по-другому. Там у каждого поселка, даже очень отдаленно расположенного, есть либо аэродромчик, либо дорога. То есть всегда есть связь. Если человек заболел, он через полчаса будет в больнице.
А у нас… Я несколько лет назад был в Шенкурском районе Архангельской области, там от Шенкурска еще ехать и ехать. Там деревни…
Дмитрий Лысков: Между прочим, моя историческая родина.
Андрей Туманов: Огромные дома! Такие бревенчатые. И стоят пустые. И в каждом такой маленькой деревеньке живет, как правило, одна или две семьи. То есть все дома пустые абсолютно. Дороги есть, но не всегда доедешь, даже до Шенкурска.
Они так удивились, когда я приехал: «О, вы откуда? Из Шенкурска?» Я говорю: «Да нет, из столицы». – «Неужели из Архангельска самого?» Ну да, из Архангельска.
Дмитрий Лысков: Территории огромные, да.
Андрей Туманов: Понимаете, люди там живут сами по себе. Они про власть ничего не знают. Они не знают, какой губернатор в Архангельской области. Ну, кто президент в России – надеюсь, они все-таки знают. Они живут охотой, они живут рыбалкой. А сами богатые там люди – пенсионеры, потому что 15 тысяч пенсии заплатили, и чувствуют себя человеком.
Так что люди живут совершенно другой жизнью. И слава богу, что, кстати, среди этих людей больше половины – горожане, понаехавшие туда. Вот эти люди связывают Россию. И им надо помогать, но не языком, как говорят: «Мы программу сейчас сделаем, развитие сельских территорий». Слушайте, давайте вспомним, у нас какая-нибудь программа-то получалась. Я боюсь, что сейчас они программу придумают, и это будет все наоборот.
Дмитрий Лысков: Ну, некоторые получались.
Андрей Туманов: Поэтому не надо никаких программ. Надо вообще не мешать людям жить, не мешать людям жить, не лезть со своими этими самыми программы, не облагать их налогами по полной программе, как сейчас дачников облагают. Вы еще и дачников хотите с земли согнать? Вообще люди уйдут с земли в города. И будет как в Риме в свое время.
Дмитрий Лысков: Важный момент вы сейчас затронули.
Николай Васильевич, с вашего позволения вам тогда адресую следующий вопрос. Люди связывают Россию. А что мы вообще понимаем в данном случае под деревней? Некое сельхозпроизводство? Или некий уклад патриархальный, если угодно?
Николай Коломейцев: Вы знаете, я свою точку зрения скажу. Вообще деревня – это корни любой страны, потому что традиции, язык, песни, мифы, скажем так, сказки, все оттуда. Но я, в отличие от коллег, вернулся только сегодня ночью, в 23 часа. Как раз я был, казалось бы, в благодатном крае – в Восточном Донбассе. Но я не разделяю вашего оптимизма. Почему? Потому что сегодня, в принципе, и на Дону, и на Кубани идет падение гумусного слоя. Вот это хозяйствование, когда сломали семипольный севооборот, когда вот эти самые холдинги зашли, непрофессиональные, разрушив агротехнику и сеют семечку по семечке или пичкая удобрениями химическими землю. Получают пока сверхурожаи, но сегодня идет падение урожайности. Понимаете? Минуточку, я же вас не перебивал, поэтому давайте…
Поэтому ситуация заключается в следующем. Сегодня идет колоссальное падение, вообще-то, профессионализма. Если вы посмотрите… Вот вы на США ссылались. В США на самом деле 96% продуктов питания производится в крупных аграрных…
Дмитрий Лысков: В агрохолдингах тех самых.
Николай Коломейцев: В агрохолдингах. 25–50 тысяч га. У нас сегодня пошла тенденция другая. У нас бывший министр сельского хозяйства – самый крупный латифундист, более 1,5 миллиона га. Понимаете?
Дмитрий Лысков: Разве это плохо?
Николай Коломейцев: Это плохо.
Дмитрий Лысков: Плохо?
Николай Коломейцев: Для села это плохо, потому что, вы понимаете…
Дмитрий Лысков: Мясо наше появилось, урожаи растут, зерно мы экспортируем. И это плохо?
Николай Коломейцев: Дорогие мои, у нас в Ростовской области…
Дмитрий Лысков: Нет, я просто спрашиваю.
Николай Коломейцев: В Восточном Донбассе угробили «Евродон». Это 42% производства всей индюшки. Понимаете? 12 тысяч рабочих мест. А почему угробили? Потому что как раз конкуренты, которые имеют лоббистские группы на самом верху. С первого захода не получилось, а со второго получилось.
Но я вас спрашиваю: это хорошо или плохо? 46 миллиардов государство потратило, чтобы этот комплекс сделать. А теперь, вместо того чтобы перекредитовать 1,5 миллиарда, уже потратили 5, но сократили уже большую часть трудового коллектива, убили все, в том числе маточное стадо. И так происходит не только там.
В Ростовской области убита «Белая птица», которая птицу производила.
Там фактически не осталось организованного молочного животноводства, хотя раньше было его очень много. Понимаете? И это происходит повсеместно, потому что… Ну понимаете, можно картинки показывать.
Возвращаюсь к началу вашей передачи. Чем может Государственная Дума и Правительство осчастливить? Если вы посмотрите, то у американцев что такое сельское хозяйство? Оно у них с Великой депрессии ориентировано вовне и получает преференции – 33% от себестоимости. Понимаете? Европа – 24%. А в России из расходной части бюджета оно получает 1,7%. Только четыре месяца назад Медведев вместе…
Дмитрий Лысков: Вот мне и интересно, что же мы пытаемся возродить. Я тоже «за». Я тоже за преференции.
Николай Коломейцев: Можно я вам расскажу? Программу пропагандируют, начиная с Медведева, в Воронеже принято, а в бюджете фактически на три года эта программа заморожена, то есть там денег не добавилось ни чуть-чуть. Про нацпроекты рассказывают, а реально наполненного нацпроекта нет ни одного.
Ну и самое главное: и на Западе, и на Востоке инфраструктура держит людей. А сегодня, в принципе, больнички закрыли, школы закрыли, работы нет, и автобусы отменили. Понимаете? И кто же там будет жить? Молодежь вся, естественно, съезжает. Но они же съезжают не урбанизированные…
Дмитрий Лысков: И фермы позакрывали. Соответственно, там и автобусы не нужны. Нет, ну логично.
Николай Коломейцев: Они съезжают охранять московские шлагбаумы, подъезды.
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич, спасибо вам огромное.
Николай Михайлович, вы живете в сельской местности. Вы переехали в свое время из Санкт-Петербурга, насколько мне известно, как раз в сельскую местность. Вот что вас сподвигло?
Николай Шарапанов: Смотрите, я хочу как бы немножко продолжить тему. Из деревни уходят не от хорошей жизни. Значит, в принципе, люди оставались бы в деревне, если бы были условия…
Дмитрий Лысков: Вот! Прекрасно!
Николай Шарапанов: …если производимый продукт в частных подворьях мог бы реализовываться.
Но покупательная способность населения достаточно низкая. А если бы была государева политика о том, что мы хотим кормить наш народ и сохранить генофонд, и кормить качественной продукцией, то в этой ситуации материальный уровень населения должен быть гораздо выше.
Дмитрий Лысков: Николай Михайлович…
Николай Шарапанов: Нет, давайте…
Дмитрий Лысков: Сейчас, секундочку! Я просто уточню. Но это же вечная проблема нашей страны, когда говорят: «Частные подворья спасут Россию от перенаселения и накормят страну», – Столыпин.
Николай Шарапанов: Нет-нет-нет.
Дмитрий Лысков: Потом большевики говорят: «Нет, крупные хозяйства». Говорят: «Да эти крупные хозяйства своим неправильным земледелием все истощают».
Николай Шарапанов: Нет-нет-нет.
Николай Коломейцев: Это научно обоснованно…
Дмитрий Лысков: А потом мы обратно вернулись к фермерским хозяйствам. Сейчас растут крупные агрохолдинги. И опять все не так?
Николай Шарапанов: Давайте я вам скажу, почему…
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич… А, конечно.
Николай Шарапанов: Давайте я скажу, почему не идет. Мое мнение, как бы взгляд. У нас сейчас государственная политика построена таким образом, что управление государством (это мое мнение) происходит через призму частных интересов чиновников. И все инициативы, которые сверху, хорошие, от Путина, от Медведева, но они внизу все каким-то образом искажаются через призму частных интересов. И все это уходит. Вот вы говорите, что программы какие-то для поддержки села. Все это не работает, потому что именно такое государственное устройство.
Как решить, на мой взгляд, этот вопрос? Я опять же как бы из деревни. Сейчас принят хороший федеральный закон «О местном самоуправлении». И давайте мы, если мы хотим спасти деревню, чтобы люди работали, дадим внизу возможность реализации инициативы граждан. Граждане не верят. Вам рассказать, как выборы проходят в таких маленьких деревнях, в городах, как цифры рисуются? 30% на выборах – это ни о чем. 60% – да, это уже каким-то образом коллективный разум позволит наверх и в управление выдвинуть тех людей, которые достойные.
Это закон, это априори.
Дмитрий Лысков: Николай Михайлович, вы подходите в данном случае к деревне именно как к сельхозпроизводству?
Николай Шарапанов: Конечно. Мы можем людей задержать только таким образом.
Николай Коломейцев: Вы преференции получаете?
Николай Шарапанов: Нет абсолютно.
Дмитрий Лысков: Это принципиально важный вопрос – задержать людей.
Николай Шарапанов: Конечно.
Дмитрий Лысков: Вы упомянули закупку тех же самых продуктов агропроизводства. Ну подождите. Бежит-то преимущественно молодежь, если верить Росстату.
Николай Шарапанов: Да понимаете, работы нет.
Дмитрий Лысков: Нет, подождите. Уезжают учиться и остаются в городах. А вуз в каждой деревне не построить, извините. Значит, она так и будет бежать.
Николай Шарапанов: Нет, это вопрос другой. Они должны получить знания в городе и вернуться реализовывать с этими знаниями. Если будут условия, они останутся в деревне.
Дмитрий Лысков: Как на целине и было.
Николай Шарапанов: Да.
Дмитрий Лысков: Отправлять студенческие стройотряды поднимать очередные сельхозтерритории?
Николай Шарапанов: Нет-нет-нет. Они вернутся к своим родителям. Вы не забывайте, что старики и старухи в деревне брошены, извините, а дети маются в больших городах. Они в больших городах никому не нужны, они не могут пристроиться. Государственная политика – это найти возможность реализоваться, самореализация там, где родились, рядом с родителями. Земли очень много.
Инициатива, о которой сказал Иван Валентинович, по экопроудктам не земле, по экстенсивному землепользованию. И мы можем выйти на рынки именно с качественной хорошей продукцией. Вы не представляете, какой качественной продукции мы лишаем население нашей России, которая могла бы производиться в деревне. Ассортимент продукции – качественной и экологически чистой – мы можем увеличить в разы. А это что такое? Это генофонд нации.
И если бы…
Дмитрий Лысков: Хорошо, спасибо. Это тоже очень важный вопрос.
Василий Георгиевич, мы подходим к следующему принципиально важному вопрос, который хотелось бы поднять в этой программе. Вот мы уже слышали, что деревня – это корни, это истоки, это традиции, сказки, предания и так далее и тому подобное. Или: деревня – это сельхозпроизводство. Соответственно, два принципиально разных подхода: либо подход сугубо экономический…
Николай Шарапанов: И то, и другое.
Дмитрий Лысков: …либо, я не знаю, пытаться восстановить и возрождать некую деревенскую пастораль. Я не очень себе представляю, как это сделать. Наверное, то, что мы в детстве все видели – босиком пробежаться по траве и так далее. Вот вам какая точка зрения ближе? Давайте я все-таки сейчас выслушаю…
Василий Колташов: Пастораль никакую, конечно, восстановить невозможно. Вы приводили пример с Соединенными Штатами. Я хочу рассказать о том, что у них было до Великой депрессии, когда они дали землю большому количеству переселенцев.
Это были религиозные люди, которые любили труд на земле и работали там. Они получали определенные государственные субсидии, налоговые льготы. Ну, не субсидии, а послабления какие-то. То есть земля у них была бесплатно. И они, конечно, все в огромной массе разорились, еще даже до момента Великой депрессия. Ну а Великая депрессия 29–33-го годов выкосила эту армию почти под самое основание.
Не получится. Не получится, даже имея большое количество хоть откуда-нибудь взявшихся таких людей, создать экономически эффективную деревню. Не получится. А получиться может…
Николай Коломейцев: Это ваше заблуждение.
Дмитрий Лысков: Подождите, подождите, господа. Это очень важно.
Василий Колташов: Вы «Незнайку на Луне» читали?
Дмитрий Лысков: Сейчас, одну секунду! Господа, давайте Василию Георгиевичу дадим возможность договорить.
Василий Колташов: Или «Незнайку в Солнечном городе» Носова.
Николай Коломейцев: А я вас могу свозить…
Дмитрий Лысков: Подождите! Давайте Василия Георгиевича выслушаем.
Давайте дадим возможность высказаться.
Василий Колташов: Автоматизация производства убирает человека…
Дмитрий Лысков: Господа! Секундочку, секундочку!
Василий Колташов: Многообразие информации, товаров побуждает человека искать соприкосновение с этим, поэтому они едут в город. Поэтому в городе, если взять Москву, из-за большого количества переселенцев и создается такое напряжение на рынке недвижимости, на рынке труда, они создают рабочие места. То есть позитивная динамика во многом этим создается. Эти молодые люди, которые уехали из деревни, они где-то создают некую позитивную динамику. Я не говорю, что это…
Николай Коломейцев: Бюджетная обеспеченность Москвы уже в 12 раз выше…
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич, одну секундочку! Давайте все-таки дойдем до конца в этом вопросе.
Василий Колташов: То есть эти механизмы работают так. В деревне, в классической деревне, в небольших поселениях, которые обслуживают небольшие участки земли, не получится ничего.
Николай Коломейцев: Вы просто не знаете деревню.
Николай Шарапанов: Да, вы знаете деревню, это однозначно.
Василий Колташов: Сельские населенные пункты вырастут до городов, пусть и небольших городов, где можно создать…
Николай Коломейцев: Могу пример привести.
Василий Колташов: Я вас не перебивал. Создать культурную жизнь, создать коммуникацию.
Дмитрий Лысков: Построить школу, училище, вуз.
Василий Колташов: Вуз? Нет. Послушайте…
Николай Шарапанов: Хотя бы газ провести.
Василий Колташов: Создать систему колледжей национальных и приравнять к университетам. Потому что сейчас все это как-то очень криво и косо сделано. Диплом колледжа не очень котируется. А сделать так, чтобы он котировался, чтобы тот самый бакалавр…
Дмитрий Лысков: Мы сейчас, кстати говоря, очень радуемся, что ЕГЭ дало возможность сельской молодежи массово поступать в вузы в столицах.
И сами поощряем отъезд молодежи.
Василий Колташов: И не нужно было бы далеко ехать. Создавать хорошие рабочие места в таких населенных пунктах. Да, они будут расти. Это можно считать сельским населением, потому что в значительной мере их сфера деятельности – это будет сельская деятельность.
Дмитрий Лысков: По сути это будет мини-город.
Василий Колташов: Мини-город, но другого типа, совершенно иной.
Дмитрий Лысков: Николай Михайлович, вот теперь возвращаюсь к этому моменту. Вы сами сказали, что рассматриваете деревню с точки зрения именно сельхозпроизводства. Да?
Николай Шарапанов: Конечно.
Дмитрий Лысков: То есть с экономической точки зрения мы подходим к этому вопросу. И мелкие сельхозпроизводители, фермеры, ну очевидно, проигрывают крупным агрохолдингам. Крупные агрохолдинги, пришедшие на рынок, обеспечивают страну продуктами. Да собственно говоря, и помещичьи хозяйства в дореволюционной России обеспечивали 80–90% товарного сельхозпроизводства.
А сейчас агрохолдинги то же самое обеспечивают. Тогда, с вашей точки зрения, если подходить к вопросу возрождения деревни экономически, то агрохолдинги вытеснят мелких фермеров, и это будет закономерный процесс.
Николай Шарапанов: Понимаете, агрохолдинг… Извините, я скажу. Агрохолдинги крупные производят для массового потребителя своеобразный продукт. Частные подворья при развитии кооперации могут производить совершенно качественный и совершенно другого уровня продукт.
Дмитрий Лысков: Конечно! Но очевидная же логика подсказывает, что таких частных компаний будет небольшое количество, а массовое производство будут обеспечивать агрохолдинги.
Николай Шарапанов: Почему? Нет-нет-нет.
Дмитрий Лысков: Нет?
Николай Шарапанов: Не согласен. Допустим, у нас в Кувшиновском районе, опять же с точки зрения культурного наследия, очень богатое культурное наследие. Это усадьба Бакуниных. В нашей деревне… не в деревне, а в районе родился Ожегов, автор толкового словаря.
И это дает возможность, если правильно использовать природный ресурс, человеческий ресурс, культурно-историческое наследие, которое нам предоставили наши предки, то в этой ситуации как раз продукция, которая будет производиться частными подворьями, при развитии направления и использования культурно-исторического наследия… То есть мы будем притягивать людей. Допустим, проводить событийные какие-то мероприятия, связанные с днем рождения Ожегова, с днем рождения Бакунина.
А мало кто знает, что именно эта революционная мысль родилась на кувшиновской земле в усадьбе Бакунина, потому что Бакунин дружил с Карлом Марксом. Дальше – Манифест Коммунистической партии. Дальше – Манифест Коммунистической партии в рамках I Интернационала. Это перевел и сделал господин Бакунин.
Дмитрий Лысков: То есть тот самый историко-культурный аспект.
Николай Шарапанов: Да, историко-культурный аспект позволит обеспечить рынки сбыта, если грамотно использовать.
Дмитрий Лысков: Александр Михайлович, посмотрите, мы видим прекрасный пример. Из крупных городов люди едут фермерствовать, возрождают историко-культурный аспект. То есть мы фактически говорим и об экономической составляющей, и о некой той же самой пасторали. Но ведь, по большому счету, это некие потемкинские деревни получаются. Это далеко уже не та культура. Ну, в конце концов, далеко не та культура советского колхоза, к которой мы привыкли с детства, той самой деревенской пасторали. Или я ошибаюсь?
Александр Никулин: Ну, культура – это очень гибкое явление. Я напомню, мы сейчас идеализируем культуру советского колхоза. А в свое время уже деревенщики били тревогу и говорили, что советский колхоз загубил традиционную культуру.
Дмитрий Лысков: Совершенно верно.
Александр Никулин: И сельский образ жизни, и городской образ жизни находятся в состоянии постоянно эксперимента. Если сейчас попробовать объединить, о чем говорилось… Тут уже назывался целый ряд имен: и Столыпин, и Бакунин. Я бы назвал Чаянова и Ленина. Это были очень разные мыслители, но где-то к началу 20-х годов их точки зрения совпали. России, такой громадной стране, с разными регионами, с разными культурами, нужна многоукладность. Многоукладность нужна и производственная.
Я не люблю эти две партии, которые лают друг на друга хрипоты: партию агрохолдингов и партию любителей мелкого производства. Во-первых, сказки про эффективность агрохолдингов сильно распиарены ими же самими. Я абсолютно согласен… Вот у нас открывается новый агрохолдинг – у нас фанфары бьют! За эти 15 лет вымерло огромное количество динозавров-агрохолдингов. Кто-нибудь говорит об этих банкротствах, о разворованных государственных деньгах? Молчание полное!
Так что если как раз сравнивать по эффективности, в том числе обратите внимание… Ну что, американцы, канадцы, западные европейцы такие глупые, что у них все аграрное производство базируется на семейных фермерских хозяйствах? А где агрохолдинги процветают? А они процветают…
Дмитрий Лысков: А вы уверены, что это вопрос экономический в данном случае (в случае с США, Канадой), а не вопрос элементарной занятости? Ведь это тоже принципиальнейший вопрос.
Александр Никулин: Нет, с точки зрения занятости, больше в сельской местности народу, если она базируется на мелких аграрных единицах, а не на крупных.
Дмитрий Лысков: Конечно. Я вот и спрашиваю: США решают вопрос занятости населения или экономической выгоды?
Александр Никулин: Экспансия агрохолдингов означает фактически ликвидацию сельской местности. Потому что приходят гигантские высокотехнологические корпорации. Там, где работало пять советских тракторов, приходит один. Да, происходит новая технология. Но при этом…
Николай Коломейцев: У нас техническая вооруженность в три раза меньше, чем в Белоруссии, не говоря уже… И в 15 раз меньше, чем в США.
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич, Николай Васильевич, прошу вас. Я сейчас предоставлю возможность высказаться тоже.
Николай Коломейцев: Нужно апеллировать цифрами, фактами, а не просто.
Александр Никулин: Агрохолдинги не интересует, собственно говоря, сам сельский образ жизни, что происходит.
Они сейчас, когда вы говорите, приезжают… А ведь разные люди приезжают. Приезжают чудики-горожане, например, и создают экопоселения. У нас рванули интеллигенты, я не знаю, так называемые… и создали 300 экопоселений за последние 15 лет. Это уже больше экопоселений, чем во всем Европейском союзе. Конечно, это дело маргинальное, но тем не менее люди туда едут, экспериментируют, что-то пробуют. А что делают агрохолдинги?
Василий Колташов: Деньги зарабатывают.
Дмитрий Лысков: Деньги зарабатывают, да, обеспечивают продовольственную безопасность страны, в конце концов.
Андрей Туманов: Они выжимают землю пока.
Александр Никулин: Подождите…
Дмитрий Лысков: Нет, возможно, через выжимание земель. Я не знаю, я не специалист в этом вопросе.
Александр Никулин: Не хватает уже квалифицированной рабочей силы на селе.
Николай Коломейцев: Вы им больше времени даете, поэтому я и перебиваю.
Дмитрий Лысков: Я всем даю примерно равное время.
Александр Никулин: Они приглашают горожан. Это горожане вахтовым методом приезжают, их привозят автобусами, они работают на этих свиных холдингах, куриных холдингах и уезжают обратно.
Дмитрий Лысков: Это система совхозов.
Александр Никулин: Мы говорим о многоукладности. Поверьте, вопрос многоукладности – это вопрос, безусловно, культурный. Сельский образ жизни – для нас все, действительно. Я должен сказать, что пушкинские слова: «Два чувства дивно близки нам – в них обретает сердце пищу – любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам»… Два раза в год городская Россия устремляется в село – на Пасху и на Троицу. Люди возвращаются в сельскую местность поклониться своим могилам. Понимаете?
Дмитрий Лысков: К истокам. Александр Михайлович, спасибо огромное.
Александр Никулин: Андрей Платонов говорит: «Земля пахнет родителями своими».
Николай Коломейцев: 30 тысяч брошенных деревень, где уже никто не возвращается.
Александр Никулин: Поэтому я бы не стал все сводить к деньгам.
Дмитрий Лысков: Хорошо. Мы сейчас и услышали тоже принципиальный момент.
Александр Никулин: Сельская местность – это не только деньги, а это прежде всего культура.
Дмитрий Лысков: Иван Валентинович, поэтому еще один вопрос, о котором я говорил в самом начале программы: так какую деревню, какие сельские поселения мы планируем восстанавливать? Экономически эффективные? Агрохолдинги? Ту самую пастораль, то, что пахнет хлебом, молоком и родителями? Экопоселения, в конце концов? Вот что?
Почему я задаю этот вопрос? Сразу поясню. Смотрите. Вот мы говорим, что не работает система субсидирования, не работают схемы государственных дотаций. А мы до конца понимаем, что мы вообще собираемся дотировать?
Иван Стариков: Можно я сейчас постараюсь, Дмитрий, ряд ценных тезисов прозвучало, я постараюсь максимально коротко.
Итак, экономические аксиомы. Доходы сельского хозяйства в самых процветающих странах и экономиках – Канада, Америка, Голландия, где угодно – всегда отстаю от других секторов.
Отрасль не монопольная с огромной зависимостью от агроклиматических и биологических факторов. Это аксиома. По-разному это отставание сельского хозяйства компенсируется.
Я с Александром Михайловичем согласен относительно многоукладности. Нужно выйти из логики «или/или», а «и/и». Что я имею в виду? Вот про холдинги. Вы понимаете, это вопрос национальной безопасности. Мы являемся последним звеном в цепочке добавленной стоимости. Основная добавленная стоимость за пределами российского суверенитета формируется, начиная с генетики, гербицидов, пестицидов, ветеринарных препаратов, вот там. Поэтому если у нас сегодня все яйцо, всю генетику по птице две частные компании поставляют, то вопрос какой? Если мы начнем составлять серьезную конкуренцию, а они владельцы интеллектуальной собственности, и они откажут нам, то наше все хваленое птицеводство сложится в холдингах за пару лет просто в ноль.
Поэтому что я хочу сказать? Пахнущая хлебом, родителями деревенская пастораль? Я пожил в деревне, поруководил хозяйством, родился там.
Действительно, езжу к отеческим гробам. И очень часто я ловлю себя на мысли, а мысль состоит вот в чем. В свое время, когда я принял совхоз, у меня начался массовый падеж в совхозе. И я пошел тогда на революционный эксперимент: 212 телят раздал в личные подворья, потому что некуда, перенаселение было. Договоренность была такая: «Осенью вернете обратно, а вес привес я оплачу». Лет 40 назад (это было время перестройки) мне бы 10 лет без права переписки грозили. Из 212 телят умерло только два. Мне вернули по 150–160 килограмм, нарастили с 50.
Дмитрий Лысков: То есть эксперимент удался?
Иван Стариков: Эксперимент удался. Вопрос какой? То, что сказал Николай Михайлович и другие. Не мешайте людям жить для себя, вот для себя, для своей семьи.
Дмитрий Лысков: Мы же говорим о необходимости помогать и стимулировать развитие сельских территорий.
Иван Стариков: Я, работая директором совхоза, сдавал 5 тонн картошки…
Дмитрий Лысков: Если мы будем говорить в логике «не мешайте», то государство должно самоустраниться отсюда?
Иван Стариков: Я, работая директором совхоза, с семьей выращивал и сдавал 5 тонн картошки, в личном подворье содержал корову, бычка и так далее.
Да, это действительно не выдержит конкуренции с крупными холдингами. Но это особый вид продукции. Поэтому…
Дмитрий Лысков: Иван Валентинович, да, это можно считать экопродукцией, я согласен.
Иван Стариков: Поэтому когда упомянули Неверова… Нужно сегодня разделить поддержку сельскохозяйственного производства и поддержку доходов населения в сельской местности. Это абсолютно разная бюджетная политика.
Дмитрий Лысков: Хорошо, спасибо. Мы действительно уже возвращались к этому вопросу.
Николай Васильевич, так все-таки какую деревню возрождать?
Николай Коломейцев: Объясняю. В советское время было 23 колхоза и совхоза. Любой председатель колхоза заботился о том, чтобы у него все его работники были заняты круглогодично, поэтому развивали переработку обязательно. Не просто семечку производили для того, чтобы ее за кордон вывезти или сдать на масленичный завод. Понимаете? Поэтому и зимой, и летом… И диверсифицировали производство. Не просто производство зерна, скажем, а у него было и животноводство, и овцеводство, и птицеводство для того, чтобы их занять и совершенно разную продукцию продавать.
Понимаете? Это способствовало кооперации
Но раньше ведь, понимаете, была государственная закупка. А сегодня проблема в чем? Вот он нам о чем сказал? У нас 24 триллиона – розница западных торговых сетей, которые не пускают туда никакого ни фермера, ни агрохолдинг. У нас есть народные предприятия, 200 их в стране. Я вам рекомендую поехать со съемочной группой и посмотреть: Звениговский (Поволжье), Усолье-Сибирское в Иркутской области. Посмотрите, у вас рядом здесь Павел Грудинин. Ну, у него поменьше хозяйство. Но вот Звениговский, я лично…
Дмитрий Лысков: Он был у нас в гостях. Я даже расспрашивал его об успехах е го хозяйства. И он честно рассказывал, что сдача земель в аренду дает очень хорошие доходы. Я не вру, это было в этой студии. Народное предприятие.
Николай Коломейцев: Можно я скажу? Я был в Татарстане… Слышите? Два месяца назад был в Татарстане. Он взял три брошенных предприятия, которые были банкроты. Но он туда вложил деньги, начал пахать, сделал переработку. И за три года там ожила деревня! Понимаете? Начали дома строить. С коллективом я встречался, и там средний возраст – 40 лет. Понимаете? Вот вам…
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич, объясните…
Николай Коломейцев: Но за счет чего?
Дмитрий Лысков: Нет, не за счет чего. Какой тип деревни возрождать?
Николай Коломейцев: Можно я вам расскажу? Он сделал это за счет того, что не кредита ждал, а он параллельно купил магазины. Отложенный спрос, начал собирать и за счет этого жить. И вырос до 220 тысяч поголовья свиней, 18 тысяч коров.
Дмитрий Лысков: То есть агрохолдинг получился, понятно, с внешним финансированием.
Николай Коломейцев: Нет, с народным. Нет, не внешним.
Дмитрий Лысков: Ну как? А магазины?
Василий Колташов: Только что вы сказали, чтобы называлось «народное предприятие».
Дмитрий Лысков: Чтобы это называлось «народное предприятие». Да, согласен.
Андрей Владимирович, у меня пока в голове не очень укладывается.
Может быть, укладывается у вас. Минсельхоз, между прочим, пообещал, что в 2020 году он наконец пропишет в нормативных актах понятие «сельские территории». По-моему, уже пора. Потому что даже мы не можем сейчас определиться, о чем же мы конкретно говорим, о каком типе деревни.
Андрей Туманов: Ну, статистика Минсельхоза очень оригинальная. Например, нас, дачников, где-то под 40–50 миллионов. Все, что мы производим – это все учитывается в статистике Минсельхоза. Но когда вы придете к Минсельхозу и скажете: «А не помочь ли дачникам?» – они скажут: «А вы кто такие? Вы не сельхозпроизводители, поэтому мы не имеем права по закону вам помогать». Поэтому статистика и эта эквилибристика словами – это в одни ворота все.
А по поводу того, как крестьянин должен работать. Я думаю, возвращаться к какому-то прошлому дореволюционному не надо. Хотя у меня прадед и прапрадед, они сделали очень интересное в деревне предприятие. То есть летом они хлебопашцы, они пахали, а зимой, чтобы народ не пьянствовал, молодежь, они тачали сапоги.
То есть из Волоколамска привозили возы с заготовками, и они всю зиму сапоги тачали. И очень богато деревня жила, деревня Дулепово Шаховского района. И до сих пор богато живет. Так вот…
Дмитрий Лысков: У меня прадед из Шенкурского уезда летом сеял, а зимой уходил на тот же промысел.
Андрей Туманов: Вот! А теперь давайте посмотрим, а как успешные сельхозтерритории развиваются, например, в Бельгии и в Голландии. Ничего придумывать тоже не надо. Работают сельхозкооперативы. Это слово уже здесь мелькало – сельхозкооперативы.
Я очень коротко скажу, что такое сельхозкооператив. Вот крестьянин. Представьте крестьянина в Шенкурском районе. Он там что-то произвел как любитель, потому что он не знает, сколько удобрений, когда лет бабочки, куда сдать это и так далее. И продать-то… Он не продаст это. Сельхозкооператив нормальный – что это такое в Голландии? Там крестьянин вообще не думает ни о чем, потому что сельхозкооператив ему расскажет. Он сделает анализ почвы, сколько удобрений, привезет удобрения, привезет саженцы, рассчитает, когда вредители полетят, когда опрыскивание надо делать – все!
То есть у сельхозпроизводителя одна задача – не кредиты клянчить, не продавать что-то, а у него одна задача – просто работать.
Вот он работает. Он собрал потом лук или помидоры, он отвез на упаковочный завод, который тоже сельхозкооператив принадлежит.
Дмитрий Лысков: Тоже принадлежит кооперативу?
Андрей Туманов: Да. И все! Он тачку, вернее, самосвал отвез, а дальше это пошло – помылось, упаковалось и пошло уже на продажу на фурах. Пока он до дома доехал на своем тракторе, у него уже на счет упали деньги. Конечно, за вычетом доли сельхозкооператива.
Дмитрий Лысков: Слушайте, это великолепная схема!
Андрей Туманов: Так вот, в эти сельхозкооперативы стоит очередь, чтобы устроиться зоотехником…
Дмитрий Лысков: А сколько у нас в стране таких сельхозкооперативов?
Андрей Туманов: Практически нет. Нет у нас!
Дмитрий Лысков: Николай Михайлович, а что мешает объединяться в кооперативы?
Николай Шарапанов: Так вот, как раз и мешает то, что у нас на сегодняшний момент выстроена таким образом государственная система, что нет государственного мышления.
То есть мы должны сейчас поставить…
Дмитрий Лысков: Подождите, кооперация – это дело каждого.
Николай Шарапанов: Погодите, погодите. Нет, я сейчас объясню.
Дмитрий Лысков: Господа, господа, прошу вас!
Николай Шарапанов: Можно я скажу?
Дмитрий Лысков: Николаю Михайловичу дадим слово, прошу вас.
Николай Шарапанов: Потому что государева политика должна строиться. Мы должны сохранить генофонд нации, а для этого нужно, чтобы народ хорошо питался. На сегодняшний момент при том уровне достатка у людей люди питаются, извините, конечно, с помоек. Даже зашел я в «Магнит», а там у них отсортировывали просрочку. Я говорю: «Ну что, на свалку?» Они говорят: «Нет». А там уже очередь стоит. Вы представляете, чем мы кормим народ?
Дмитрий Лысков: Я только небольшую ремарку вставлю. Недавно прочитал коротенькое эссе о человеке из второй половины XX века нашей страны, допустим, из 80-го года, который совершенно случайно попал в современную «Пятерочку».
Наверное, он бы подумал, что попал в спецраспределитель для высшего аппарата ЦК.
Николай Коломейцев: Да ладно!
Дмитрий Лысков: Потому что, извините, овощи круглый год. Такие фрукты, как банан и киви. И еще куча, набор алкогольных напитков. Поэтому… Конечно, может быть, мы сейчас питаемся как с помойки, но все познается в сравнении.
Николай Шарапанов: Нет-нет-нет, давайте так. Я продолжу, да? На сегодняшний момент, если озабочено государство этим вопросом, оно должно решать вопрос здоровой качественной пищи и занятости населения в деревнях. Вот самая главная задача. И распределение финансов должно идти максимально прозрачно и доходить до тех людей, которые именно люди труда. Я согласен с уважаемым…
Дмитрий Лысков: А с кооперацией это как связано? То есть нужно выделить деньги на создание кооперативов?
Николай Шарапанов: Да. Чтобы были доступные финансовые ресурсы на кооперацию.
Василий Колташов: Слушайте, ну они конкурируют с агрохолдингами.
Кто будет это делать?
Николай Шарапанов: Вы понимаете, какая там конкуренция? Это особый сегмент.
Василий Колташов: Нет, это конкуренция.
Дмитрий Лысков: Господа! Во-первых, это действительно конкуренция.
Василий Колташов: Например, производят апельсины в Италии, они встают на полку в супермаркетах и конкурируют с продуктами. Да не будет государство этого делать.
Дмитрий Лысков: А во-вторых? Господа, господа! Василий Георгиевич, одну секундочку! Николай Михайлович, а вы не боитесь, что получится колхоз?
Николай Шарапанов: Нет.
Дмитрий Лысков: Государство создаст структуру…
Николай Шарапанов: Нет, это другое.
Дмитрий Лысков: …вовлечет туда фермеров – и получится колхоз!
Николай Шарапанов: Я не говорю, что государство должно. Государство максимально должно отойти от этого процесса. Государство должно создавать условия, чтобы был доступ…
Дмитрий Лысков: Государство должно заплатить и отойти?
Николай Шарапанов: Почему? Оно должно создать условия доступа.
Василий Колташов: Доступ к рынку – то, что нужно сделать со стороны государства. И не мешать.
Николай Коломейцев: Если фермер в Америке, то 50% вам субсидируют до посевной.
Дмитрий Лысков: Да-да-да. Я же и спрашиваю…
Николай Коломейцев: Потом вы произвели, сдали…
Дмитрий Лысков: Я и спрашивал: в Америке это вопрос занятости или сельхозпроизводства? Мне же говорили, что…
Николай Коломейцев: Сельхозпроизводства.
Дмитрий Лысков: Иван Валентинович, прошу вас, конечно.
Николай Коломейцев: Фермеры у них 6% занимают.
Иван Стариков: Работая заместителем министра экономики в благословенные 90-е, не «лихие», я был в совете директоров Россельхозбанка. Тогда работала программа – в пределах 10 тысяч долларов по тому эквиваленту, но в рублях выдавались на личные подворья кредиты. Так вот, возврат этих кредитов в кредитном портфеле Россельхозбанка был самый надежный, самая малая просрочка была, в отличие от холдингов, которым часто списывали и так далее.
Почему это происходило? Хотя, казалось бы, они неконкурентоспособные. Потому что здесь персонифицированная ответственность – это раз.
Второе. На те деньги, которые получали люди, они не покупали на них айфоны, планшеты или еще что-то, а они покупали, допустим, сепаратор молочный или медогонку, или мотоблок для того, чтобы увеличить вооруженность своего хозяйства и повысить его эффективность.
И последнее, смотрите. Вот сейчас необходимо срочно принимать поправки в закон о торговле. Огромное количество торговых площадей. Одной «Пятерочки» 16 тысяч магазинов по всей стране. А если все холдинги пересчитать… В ряде стран предусмотрено принудительное обязательство крупных сетей торгового ритейла предоставлять площади в процентном соотношении для малых производителей.
Дмитрий Лысков: А там сказано, что нужно выделять обязательно транспорт, чтобы гонять в дальние деревни, чтобы там закупать и доставлять? Плечо доставки.
Иван Стариков: А вот это уже вопрос… Они самоорганизуются и привезут сегодня.
Дмитрий Лысков: Просто любопытно, на сколько возрастут цены в ритейле на этих самых полках.
Андрей Туманов: Да ни на сколько!
Дмитрий Лысков: Прошу вас.
Андрей Туманов: Есть очень замечательный пример – израильские кибуцы. Вот зайдите в магазин и посмотрите. Редисочка лежит, написано: Made in Israel, выращена в пустыне Негев. Где самые неблагоприятные условия для выращивания редиски? Именно в пустыне Негев – там жарко и там нет воды. Я там побывал. Там прекрасно работают кибуцы. Там увлеченные люди собрались. И государство им создало такие условия, что им выгодно вырастить эту редиску даже с дефицитом воды (а вода опресненная в Израиле), привезти в аэропорт Бен-Гуриона, из аэропорта Бен-Гуриона отправить в далекую Москву и выложить в той же «Пятерочке». Смотрите – вот! Конкурентоспособная редиска. А в соседнем колхозе это невыгодно. А почему не выращивают? Люди делают то, что выгодно. То есть правительство Израиля сделало для своих сельчан такие условия, что им выгодно это.
Наше правительство не сделало таких условий. В результате…
Василий Колташов: Наше правительство сделало гораздо больше…
Дмитрий Лысков: Господа, секундочку, секундочку!
Андрей Туманов: В результате мы едим израильскую редиску.
Дмитрий Лысков: Это возмутительно. Василий Георгиевич, вы утверждаете, что правительство сделало еще больше?
Василий Колташов: Нет, наше правительство сделало, конечно, гораздо больше для той редиски, потому что она попала на наши прилавки. Поэтому это своего рода… Как это называется? Фритредерство, свободная торговля. Пожалуйста, иностранные…
Дмитрий Лысков: Секунду, господа, секунду! Прошу вас чуть-чуть снизить эмоции. Василию Георгиевичу дадим возможность тоже высказаться.
Василий Колташов: Российские продукты не попадают. Знаменитый китайский чеснок, который везде есть, а российский чеснок люди ищут днем с фонарем.
Дмитрий Лысков: Василий Георгиевич, а не складывается ли такое впечатление, что мы в очередной раз упираемся в сельское хозяйство как экономический субъект, и здесь-то у нас тормоз и возникает? Мы подходим к этому с точки зрения сельских территорий как сельского производителя – ну и упираемся как раз в то, что государство должно создать то, должно создать се, должно создать то.
А оно экономически-то невыгодно.
Василий Колташов: Почему невыгодно?
Дмитрий Лысков: Потому что оно дороже.
Василий Колташов: Оно должно либерализовать внутреннюю торговлю. То есть оно должно дать возможность тем предприятиям, которые есть…
Николай Коломейцев: Да любая страна…
Василий Колташов: Да хватит перебивать!
Дмитрий Лысков: Николай Васильевич, пожалуйста, действительно.
Николай Коломейцев: Ну а что он рассказывает?
Василий Колташов: Хватит!
Дмитрий Лысков: Василий Георгиевич тоже имеет право высказаться.
Василий Колташов: Государство должно открыть доступ для мелких производителей, чтобы они могли продавать в городах. Это первое, что необходимо сделать. Смогут они скооперироваться или не смогут – это уже бог решит. Потому что где-то и не скооперировались, во многих странах не скооперировались, не возникли эти чудесные кооперативы. Что касается Голландии, то там были уникальные тепличные условия для развития мелких производителей сельских, потому что там были долгое время самые богатые европейские города, и они сметали все, включая и цветы, естественно.
Поэтому либерализация внутренней свободной торговли и ограничение внешней свободндой торговли, чтобы этой израильской редиски здесь не было и чтобы внутренние производители могли продавать собственную редиску, собственный чеснок и вообще все свои продукты.
И наконец – нужно, чтобы были такие народные рынки, когда в городах, в крупных городах, да и маленьких городах открытый доступ всем производителям. То, что называлось в старину «привоз», и то, что в Российской Федерации практически отсутствует. Привозили и продавали.
Андрей Туманов: Я боюсь, если наше правительство будем с этим разбираться, то не будет редиски никакой – ни нашей, ни израильской.
Дмитрий Лысков: Это тоже опасность, тоже опасность.
Василий Колташов: Существует масса ограничений, масса проблем. И даже те производители, которые есть, мелкие, они от рынка отсечены сейчас. И это серьезная проблема.
Дмитрий Лысков: Александр Михайлович, скажите, пожалуйста, может быть, чисто теоретически рассмотреть такой вопрос: немножечко разделить взгляд на сельское хозяйство.
Пусть массовым производством занимаются крупные компании. Так называемое экопроизводство – пусть им занимаются фермеры, готовые работать в этих сложных условиях, конкурировать, о’кей.
Но есть же еще огромный сектор, который… Как я уже упоминал, это просто вопрос занятости населения. Но у нас же, в конце концов, идет роботизация, у нас идет оснащение совершенно новыми технологиями и так далее. Люди должны чем-то заниматься. В США эти фермеры, 6% фермеров, которые совершенно замечательно получают великолепные государственные дотации. Вот я недаром спрашивал: это вопрос в первую очередь экономический или занятости? Может быть, и нам рассмотреть в плане возрождения сельских территорий возрождение их именно с этой точки зрения?
Александр Никулин: Опять я обращаюсь к наследию Чаянова. Чаянов был великий экономист, мел он деньги считать, но тем не менее он ввел такое понятие – социальная рентабельность. Он как экономист говорил: «Мы должны подходить с точки зрения социальной к тому, что происходит».
Дмитрий Лысков: О чем и речь.
Александр Никулин: Иначе, руководствуясь только длинным рублем, мы можем наделать много бед.
И еще очень важное понятие. Вот мы заговорили о многоукладности, и каждый, как слона, стал описывать: «Вот агрохолдинги такие»; «Вот кооперативы сякие». Он ввел понятие оптимума. В сельской местности надо искать оптимум взаимосуществования между разными укладами.
То есть сейчас… Вот почему я недоволен и критикую? Я вообще не против агрохолдингов, но агрохолдинги на фоне остальных аграрных производителей жрут в три горла. Условия для фермеров менее справедливые, чем для агрохолдингов. Например, я говорю: давайте создадим оптимально удобные и выгодные условия для мелких и крупных форм хозяйствования.
Более того, давайте поставим вопрос: а оптимально эффективная экономическая форма – она какая? Ну, грубо, сколько тысяч гектар, например? То есть где производитель – эффективный фермер? Да, везде размеры ферм повышаются, но тем не менее это семейные хозяйства.
То есть в Штатах 20 лет назад это было 250, а сейчас уже 800 гектар – среднее фермерское хозяйство. И у нас фермерские хозяйства. Но агрохолдинг в миллион гектар – это эффективно?
И потом, одно дело – председатель колхоза или руководитель агропредприятия, как Грудинин. Он сидит где-то здесь, и он отвечает за своих работников. А если руководитель сидит в Вене? Да бог с ней, с Веной. В Москве или в Ростове. И что он там увидит? Какое там развитие? Кто там ворует? Поэтому вопрос…
Дмитрий Лысков: Вопрос менеджмента на самом деле.
Александр Никулин: Второе. Вот вы все говорите: «Какая же должна быть современная деревня?» Вы понимаете, она должна быть разнообразной и многоликой. Так же, как есть многоукладность. На Северном Кавказе она будет одной. В Архангельской области она будет другой. В Алтайском крае… Они должны быть разные, с точки зрения соотношения мелкого и крупного производства, особенностей местной культуры.
Далее. Вообще мы уже почти все перечислили, что нам нужно для этих разнообразных деревень.
Меня несколько удивило, что у нас принят замечательный закон «О местном самоуправлении». Мне кажется, у нас его окончательно ликвидировали. И даже во время колхоза и сельсовета у нас самоуправления было больше, чем сейчас. Жуткая централизация!
А с чего начинается процветание сельской местности? Снизу. Вот местная районная власть имеет возможность формировать свой собственный бюджет, и она несет ответственность. Сейчас они говорят: «А что вы хотите? Обращайтесь в область». А область говорит: «Обращайтесь в Москву. У нас нет ресурсов. Мы ни за что не отвечаем. Мы – ночные сторожи на своих территориях».
Итак, первое – местное самоуправление. У нас его нет. Ну давайте признаем, что у нас его нет, у нас чудовищная сверхцентрализация.
Кооперативы? Вроде бы что-то делается. Но люди так разобщены! Мы берем интервью у фермеров, и фермеры говорят: «Нам нужны кооперативы». Говорим: «Так чего же? Объединяйтесь». – «А мы друг другу не доверяем». А кооперация – это означает доверие.
Доверия нет между аграрными производителями – и мелкими, и крупными.
Третье – социальный капитал. Вот здесь говорят, что надо кого-то готовить в колледжах, надо кого-то готовить в университетах. Формально на бумаге у нас все хорошо: у нас 52 аграрных университета, академии. Но как с советских времен они были плохонькие, по сравнению с военно-промышленными комплексами, института, а сейчас стали они хуже. У них оборудование устарело. Профессора получают нищенские зарплаты. Но самое главное, что эти студенты 52 университетов и академий в массе своей спят и видят, как убежать в города, получить диплом бухгалтера, инженера и так далее.
Дмитрий Лысков: Александр Михайлович, немного времени остается. Итого, у нас остается еще и социальная…
Александр Никулин: И самое главное – это, еще раз я повторю, культура. На Западе появилось такое понятие – smart village, «умная деревня». Новые технологии дают возможности для трансформации сельского образа жизни. Вот здесь мы должны заниматься этим – цифровизацией, чем угодно.
Идти на любые эксперименты, пусть и курьезные.
Дмитрий Лысков: Что дополнительно выдавит людей из деревни в города!
Александр Никулин: И наконец – производство. Сельский образ жизни сейчас – это не только производство. В Штатах 2% фермеров и 20% живет в сельской местности. У нас скоро тоже будет 2% собственно аграрных производителей. Давайте займем всех остальных чем угодно: айтишников, пенсионеров и так далее.
Дмитрий Лысков: Спасибо огромное. Андрей Владимирович, у нас, собственно говоря, в стране действует целых две государственные программ. Во-первых, госпрограмма развития сельского хозяйства. И вторая – это комплексное развитие сельских территорий. Исходя из всего, что здесь сказано, у меня такое впечатление, что мы все-таки так и не понимаем, куда вкладывать деньги в рамках этих программ. Это так или не так?
Андрей Туманов: Я думаю, что наиболее успешная программа – это те самые дачники, которые либо в СНТ разрабатывают землю, горожане, либо уезжают в деревню.
То есть они, приезжая, привозят с собой и деньги, и рабочие руки, и, в общем-то, оседают на земле. К сожалению, все что ни делается… А сверху ничего не делается. То есть как? Наверху в лесу шумит, а внизу в дремучем лесу ничего не слышно, все тихо.
Дмитрий Лысков: Спасибо, спасибо.
Ну что же, судьбу российской деревни обсуждали мы в нашей программе. Мы еще будем возвращаться к этой теме. Дискуссии были бурные, но тем не менее спасибо огромное нашим уважаемым экспертам за содержательный разговор. Спасибо.
Деревенский туризм. Что взять с собой на отдых в деревню
Вы уже испытали на себе новый вид отдыха — деревенский туризм? Если нет, то обязательно попробуйте, не пожалеете. А для того, чтобы помочь вам избежать некоторых проблем, мы предлагаем вам ознакомиться с нашими рекомендациями. Как гласит народная мудрость «Предупреждён — значит вооружён!» Итак, начнём. Деревенский туризм предполагает собой жизнь в сравнительно не комфортных условиях. Это отсутствие асфальтированных дорог, коммуникаций, супермаркетов, салонов красоты и прочих прелестей цивилизованного мира.
Что вам понадобится
1. Одежда и обувь. Для поездки на отдых в деревню подойдет удобная, лёгкая одежда из натуральных материалов. Обязательно возьмите тёплую кофту и джинсы (вечерами и после дождя бывает достаточно прохладно). Много одежды не набирайте. Отдайте предпочтение светлым тонам, лёгким, дышащим материалам. Учтите, что передвигаться вам придётся пешком или на велосипеде. Обувь должна быть соответствующей — удобной, лёгкой, но достаточно прочной и защищать ноги от повреждений. Можно взять несколько пар обуви — открытые сандалии, резиновые сланцы и лёгкие кроссовки или мокасины.
Для поездки на отдых в деревню подойдет удобная, лёгкая одежда из натуральных материалов.
(Источник иллюстрации: otrada.by)
2. Средства ухода. В любое путешествие вы берете с собой набор косметики и средств личной гигиены. Отдых в деревне не исключение. Возьмите с собой необходимые вам средства личной гигиены. А вот косметику по уходу нужно подобрать особенно тщательно.
Обязательно возьмите питательный крем для рук, крем для лица и тела, которым вы обычно пользуетесь. Декоративную косметику можете оставить дома. Дайте вашей коже отдохнуть от химии. Отдыхая в деревне, максимально используйте возможности натуральных продуктов, побалуйте свою кожу и волосы всевозможными питательными и витаминными масками.
Возьмите с собой необходимые вам средства личной гигиены.
(Источник иллюстрации: nails-art.ucoz.ru)
3. Средства защиты от «враждебной» для нас среды. Обязательно нужно иметь с собой солнцезащитный крем, чтобы избежать ожогов, особенно первые дни. Глаза защищаем солнцезащитными очками. Голову и волосы — головным убором. Не забудьте репелленты, комаров и всякой кровожадной живности в деревне предостаточно. Укусы некоторых насекомых могут вызвать аллергические реакции, поэтому не помешают средства позволяющие снять зуд и раздражение от укусов.
Обязательно нужно иметь с собой солнцезащитный крем.
(Источник иллюстрации: vidaeestilo.
terra.com.br)
4. Средства, создающие комфорт. Если есть такая возможность, то возьмите с собой двухколёсного друга. Он просто не заменим в деревне. Помимо относительной скорости передвижения, велосипед позволит подкачать мышцы, сбросить вес, встряхнуть весь организм.
Если есть такая возможность, то возьмите с собой двухколёсного друга.
(Источник иллюстрации: lol54.ru)
Рюкзак, обычный из плотной ткани, достаточно лёгкий, тоже будет очень кстати. В него можно положить необходимые вещи, бутылочку с водой. Он позволяет правильно распределять нагрузку на позвоночник, да и руки свободны.
Фотоаппарат вам тоже не помешает. Отдых в деревне — это возможность сделать живые, красочные, оригинальные снимки на память. Не упустите момент!
5. Продукты питания. В деревне все необходимые продукты есть, причём всегда свежие, чистые, здоровые и полезные. Но если вы страдаете какими-либо заболеваниями, предполагающие диетическое питание, то возьмите с собой нужное количество.
В деревне все необходимые продукты есть, причём всегда свежие, чистые, здоровые и полезные.
(Источник иллюстрации: www.novosel.ru)
6. Лекарства. Все лекарственные препараты, которые прописаны вашим лечащим врачом для регулярного применения, должны быть с собой в полном объёме на все время отдыха. Дорогостоящие и редкие препараты тяжело достать, поэтому не рискуйте.
Чего брать с собой не нужно
1. Оставьте дома любимый ноутбук, планшет, айпад, игровую приставку и прочие современные нужности. Вы же хотите отдохнуть, отвлечься от цивилизации и работы, поэтому забудьте на время о них.
2. Вечерние платья, лакированные туфли и высокие каблуки, строгие костюмы вам точно не пригодятся.
3. Золото и бриллианты тоже оставьте дома. Они вам просто не нужны. Хранить негде, надеть повода не будет.
Расслабьтесь, окунитесь в простой, открытый деревенский мир, вдохните живой, здоровый, чистый воздух, наслаждайтесь покоем, и звуками природы.
(Источник иллюстрации: www.
tourstars.ru)
Расслабьтесь, окунитесь в простой, открытый деревенский мир, вдохните живой, здоровый, чистый воздух, наслаждайтесь покоем, и звуками природы. Надеемся, что наши рекомендации смогут сделать ваш отдых лучше и деревенский туризм придётся вам по душе.
Анна Рычкова
Шесть важнейших потребностей человеческого развития
Давайте посмотрим, как это работает на практике, на примере образования. Мы знаем, насколько важно хорошее образование для того, чтобы люди могли улучшить свою жизнь, поэтому мы строим новую школу в сельской местности. Но если мы сосредоточимся только на образовании, мы не увидим тех результатов, на которые надеялись. В сезон дождей грунтовые дороги и тропинки превращаются в реки и ручьи. Без мостов многие ученики не смогут ходить в школу 4 месяца в году. Девочки из Малави должны помогать своим матерям во многих домашних делах, в том числе приносить воду для приготовления пищи и уборки.Но без легкого доступа к чистой воде многим девушкам приходится идти пешком более получаса, чтобы добраться до ближайшего источника воды. К тому времени, когда девочки принесут воду и вернутся, чтобы заняться своими делами, у них может не хватить времени пойти в школу. Ежегодно в Малави регистрируется более 6 миллионов случаев малярии. Без доступа к надкроватным сеткам или надлежащим образом оборудованным медицинским клиникам сотни тысяч детей будут пропускать недели учебы в школе, отстают от работы и увеличивают риск неудачи.
Наконец, хотя начальные школы в Малави бесплатны, все учащиеся должны платить за свою форму и принадлежности.Без свободного дохода от работы или избыточного урожая у семей не будет денег на покупку формы или принадлежностей, а их дети не смогут посещать школу.
Крайняя бедность вызвана сетью взаимосвязанных ловушек, и только устранение всех ловушек одновременно может помочь людям наконец вырваться из тисков бедности. Недостаточно удовлетворить только одну или две критические потребности; все шесть должны быть атакованы одновременно, чтобы вывести целые деревни и районы из этого состояния. Только устраняя все ловушки одновременно, люди могут наконец вырваться из тисков бедности.
Народ Малави обладает способностью, решимостью и желанием измениться. Чего им не хватает, так это необходимых критических ресурсов, обучения и капитала. Им нужны внешние партнеры, которые будут рядом с ними, чтобы предоставить им ресурсы и обучение, необходимые для того, чтобы вырваться из крайней нищеты.
За последние девять лет работы в деревнях Малави компания VIP разработала мощную систему для решения этих 6 важнейших задач.И мы увидели большой прогресс. Сотни детей теперь ходят в школу, районы, которые испытывали постоянный голод, теперь имеют достаточно еды, женщины и молодые девушки больше не ходят каждый день по часам, чтобы получить доступ к чистой воде, а люди открывают малый бизнес и пользуются ранее недостижимыми экономическими возможностями. Но у нас еще много работы! Помогите нам и дальше доставлять больше этих важнейших ресурсов народу Малави!
10 вещей, которые можно получить, только живя в деревне
Урбанизация на протяжении многих лет является основной тенденцией во всем мире.Большинство людей, родившихся в деревнях, устремляются в современные города. Очевидно, между деревенским и городским образом жизни существуют большие различия. Сложно сказать, какой из них лучше. Ни один из них не стоит выше другого.
Жизнь в городе часто означает более высокую зарплату, больше возможностей, больше товаров, больше образовательных ресурсов, лучшее медицинское обслуживание и так далее.
Однако сейчас эти вещи постепенно становятся доступными в деревнях. Напротив, есть многое, что понимают только люди, которые раньше жили в деревнях.Люди, никогда не бывавшие в деревнях, не могли ощутить истинную красоту деревенского образа жизни.
1. Вы гуляете на свежем воздухе каждый день
Если вы не жили в деревне, вы не могли себе представить, насколько свежий воздух. Здесь нет выхлопных газов автомобилей, канализационных канав, вонючих отходов … В то время как вам почти нужно надевать дыхательную маску, чтобы выйти на улицу, вы можете дышать свежим воздухом каждый день от рассвета до темноты, живя в деревнях.
2. Жить спокойно и тихо.
В городе всегда много людей и шумно.На дороге много машин и людей. Шум идет отовсюду: шум транспорта, производственный шум, шум строительного здания, шум соседей и жилого помещения. Однако в деревнях вам не нужно беспокоиться об этих шумах. Вы можете хорошо выспаться ночью и насладиться спокойной прогулкой днем.
3. Вы едите свежие, зеленые и чистые овощи
Если вы живете в городе, все продукты питания необходимо покупать в супермаркетах или местных торговых центрах. Чтобы есть свежие овощи, нужно рано вставать и спешить на рынок.Однако ситуация совершенно иная, если вы живете в деревне. Вы можете сами выращивать различные овощи. Вы контролируете удобрения и пестициды, чтобы овощи были зелеными и чистыми.
4. В селах вы тратите меньше
Несомненно, в селах стоимость жизни намного ниже. Цены на товары в деревнях ниже, чем у городских. Это означает, что покупая такое же количество товара, вы тратите меньше денег на сельский образ жизни.Кроме того, поскольку существует меньше вариантов для потребителей, вы можете сэкономить, чтобы ваши деньги остались.
5. Вы никогда не почувствуете себя одиноким
У большинства людей, живущих в городах, будет такое же чувство: они окружены людьми всего в 10 метрах от них, но они чувствуют себя одинокими. Между соседями мало общения, а друзья могут быть за десятки километров.
Чтобы убить одиночество, они смотрят фильмы онлайн, играют в онлайн-игры, отправляются в небольшое путешествие… Однако, живя в деревнях, вы никогда не почувствуете себя одиноким.Каждое утро вы можете поздороваться с соседями и жить в пределах 20 футов от ваших друзей. Повсюду в городе вы встречаетесь с незнакомцами, но вся деревня для вас совсем не чужая.
6. Вы больше занимаетесь физическими упражнениями
Несмотря на то, что существует множество средств передвижения, которые могут сэкономить физические нагрузки в городах, жизнь в деревнях может быть очень физической. Каждое занятие в деревенской жизни требует физических упражнений, таких как работа с землей, посев семян в землю, рубка и сбор дров на зиму, прогулки по старой тропе или поход в ближайший магазин.Говорят, что 30-минутная активная прогулка тонизирует ваш организм на следующие 4 часа, в то время как деревенская жизнь дает вам больше возможностей для более 30-минутной активной прогулки.
7. Вы можете наслаждаться прекрасным ночным небом
В условиях промышленного загрязнения то, что вы можете увидеть в ночное время в городе, — это только искры света от различных домов, светофоры, автомобильные огни и уличные фонари, но не звезды и луна на небе .
Однако в сельской местности вы можете увидеть чистое и красивое ночное небо с мерцающими тысячами звезд.В лунную ночь можно было видеть вдалеке с крыши своего дома, и все так ясно и чисто в ваших глазах.
8. Вы не зациклены на тенденциях
Когда вы живете в городе, вам нужно проверить, модная ли ваша одежда, прежде чем выходить на улицу, поскольку другие могут посмеяться над вами за то, что вы вышли из моды. Вас могут легко двигать горячие темы, такие как акции, сплетни, голливудские фильмы или звезды, автомобили … даже если вам эти вещи не нравятся. Но вас никогда не доведут до них круги ваших деревенских друзей.Вы можете жить так просто и свободно, как хотите.
9. Не беспокойтесь о парковке
Если у вас есть машина, вы знаете, как сложно найти платное парковочное место в многолюдных городах, даже не говоря уже о бесплатном парковочном месте! Однако, если вы раньше жили в деревнях, вы знаете, как легко найти бесплатное место для парковки. Нет дорожной полиции, которая выписывает штраф, а затем отправляет его вам по почте в деревнях для придорожной парковки.
Нет светофора и пробок.
10. В деревнях безопаснее
Огромное давление городской жизни развращает многих людей. В городе много преступлений. В городе часто происходят кражи и убийства. Между тем транспортных средств в городе намного больше, что приводит к частым ДТП. В то время как в деревнях бывает мало дорожно-транспортных происшествий. Еще один элемент, который представляет для вас опасность, — это эпидемии, большинство из которых распространяются из одного города в другой. Люди, живущие в городах, более уязвимы ко многим заболеваниям из-за малоподвижного образа жизни и употребления фаст-фуда.В деревнях это становится менее возможным.
Как вы думаете, что еще понимают только люди, жившие в деревнях? Поделитесь с нами ниже.
Изображение предоставлено: Country / paraflyer via imcreator.com
Механика деревни — Minecraft Wiki
Эта статья может нуждаться в очистке, чтобы соответствовать руководству по стилю. [обсудить ] Пожалуйста, помогите Minecraft Wiki очистить эту страницу, если сможете.
Конкретная проблема: необходимо говорить от третьего лица и иметь нейтральный тон.
Эта страница описывает механику, относящуюся к деревням и сельским жителям.
Определение деревни [править]
Деревня определяется с помощью нескольких механизмов: места сбора в деревне, радиус деревни, количество рабочих площадок, количество домов, размер населения (количество жителей), ограничение населения (максимальное количество жителей, которые могут жить в деревне в зависимости от доступных жилье и кровати), популяция кошек и популяция Железных големов. Игроки могут использовать эту механику для создания искусственных деревень.
Дом [править]
Деревня должна считаться «деревней» как минимум один дом и один житель. «Домик» обозначен кроватью. Деревня использует селекцию сельских жителей, чтобы попытаться поддерживать уровень населения 100%, при условии, что в ней проживает по крайней мере двое жителей.
Место сбора [править]
Место сбора в деревне — это место сбора жителей деревни, даже если оно не находится в центре деревни.
Это определяется заявленными звонками возле заявленных кроватей.Когда колокол заявлен, над колоколом появляются зеленые частицы, и колокол регистрируется как место сбора. Места сбора — это места, где жители деревни проводят время в течение дня. Если игрок находится в деревне, странствующий торговец может появиться из заявленного колокола. Железные големы появляются рядом с местами сбора, когда жители сплетничают о железных големах во время общения. [ Java Edition только ]
Колокол должен находиться в пределах границы деревни, чтобы считаться центральной точкой деревни, поэтому его необходимо найти рядом минимум 1 сельский житель и 1 кровать.Если жители деревни и колокольчик присутствуют, но без кроватей, жители деревни ищут невостребованные кровати, а не смешиваются.
Во время рейда в Java Edition сельский житель идет на места сбора и звонит в колокол, чтобы предупредить других жителей. В Bedrock Edition звонок раздается автоматически.
Добавление колокола в месте рядом с заявленными кроватями создает новое место сбора, даже если оно уже есть в деревне. Жители объединяются в разные группы, по одной на каждое место сбора.Крестьянин запоминает свое конкретное место сбора и находит путь к нему во время общения, даже если другое место сбора находится ближе.
Размер[редактировать]
Размер деревни всегда геометрически определяется как прямоугольник. Границы находятся в 32 кварталах от центра деревни (два участка) или в 32 кварталах от любых достопримечательностей деревни (достопримечательностью является кровать, колокол или строительный блок). Центром деревни обычно является северо-западный угол деревенского колокола [ Java Edition только ] или одна из заявленных кроватей, если колокола нет.Наименьший возможный прямоугольный размер — 64 × 64 блока.
Жилье [править]
«Дом» определяется как заявленная кровать. Если кровать загорожена твердым блоком, жители деревни не могут найти путь к кровати и, следовательно, не могут потребовать кровать, [ Java Edition только ] , вызывая выброс частиц гнева из головы сельчанина, а также сверху кровати . Если сельскому жителю удается заснуть в постели с препятствиями, он задыхается и, вероятно, умирает, оставив кровать невостребованной.
После того, как сельский житель потребовал кровать, заявленная кровать регистрируется как дом в деревне, и сельский житель запоминает положение заявленной кровати, даже когда сельский житель находится под землей. Вечером сельчане возвращаются в свои дома (кровати). Однако, если сельский житель не может добраться до своей кровати, а затем теряет право собственности на нее, другие жители могут потребовать ее. В этом случае предыдущий владелец кровати забывает местонахождение дома и ищет другую невостребованную кровать.
Работа сайта [править]
Естественно порожденные жители деревни появляются либо как безработные, либо как кретины.После этого безработный может сменить профессию, обратившись за невостребованной блокировкой сайта о работе.
Деревни, образованные естественным путем, состоят из двух основных типов построек: дома (любое здание с кроватями) и строительной площадки (строение из строительных блоков).
В зданиях на стройплощадке не появляются жители. Следовательно, если деревня, созданная естественным путем, состоит только из построек на стройплощадке, жители деревни не могут появиться, а постройки никогда не регистрируются как деревни.
Трудоустроенные сельские жители проводят свое время на своем участке работы, начиная с утра.Безработные сельские жители, придурки и малолетние сельчане не имеют работы и не работают. Как и в случае с заброшенными кроватями, как только сельский житель выбирает участок для работы, он запоминает его положение. Они работают утром и днем, после того, как пообщались на месте сбора.
Ограничение размножения и популяции [править]
Деревенские жители иногда могут размножаться без вмешательства игрока, но должно быть как минимум два взрослых сельских жителя, которые могут достичь друг друга. Если игрок начинает деревню с нуля или восстанавливается от жителей деревни-зомби, и в ней не осталось жителей (или только один), то ему необходимо приобрести еще, используя один из следующих методов:
Жители переходят в режим любви (обозначены красными частицами сердца над их головами), если у них достаточно еды, чтобы заставить себя и своего партнера захотеть.
Они входят в режим любви в зависимости от количества еды, а не ограничения населения (в зависимости от количества кроватей), но могут родить ребенка только в том случае, если у них есть собственная кровать плюс свободная кровать для ребенка, а на кроватях две пустые блоки над ними (должно быть место, чтобы ребенок запрыгнул на кровать). Если предел популяции достигнут или грядки заблокированы, над их головами (вместе с частицами сердца) появляются сердитые частицы, препятствующие спариванию. Как и в случае с сельскохозяйственными животными, когда двое жителей деревни находятся в режиме любви и могут видеть друг друга, они ищут путь друг к другу и смотрят несколько секунд, после чего рядом с ними появляется маленький крестьянин.Разведение сельчан не снижает опыта. Этот новый сельский житель носит одежду в зависимости от биома, в котором находится деревня. Он получает работу после того, как вырастет, и есть действующий, невостребованный участок работы.
Готовность [править]
Сельские жители должны быть «готовы» к размножению.
Жители могут захотеть, если игрок будет торговать с ними. Готовность предоставляется при первой торговле новым предложением или с вероятностью один к пяти при последующих сделках. Однако это не заставляет их немедленно искать себе пару. [ проверить ]
Жители деревни также могут пожелать, имея в своем инвентаре 12 «еды». Хлеб считается 4 едой, в то время как морковь, картофель и свекла считаются только 1. Фермеры иногда бросают собранный урожай в жителей деревни, позволяя им забрать их, чтобы получить достаточно еды, чтобы они захотели.
Разведение потребляет 12 «еды».
Сельские жители не принимают еду или фермерскую еду сами, если для правила игры «mobgriefing» установлено значение false.
Лечение жителей деревни зомби [править]
Игроки могут вылечить жителей деревни зомби, используя на них золотое яблоко, пока они подвержены слабости.Игроки обычно могут использовать слабость, варив зелья. На серверах, отключенных в Пустоте, нужны ведьма и житель деревни-зомби.
Ведьмы иногда бросают зелье слабости (если игрок находится в пределах 3 метров), которое они могут использовать в своих интересах.
После того, как игрок использует зелье слабости и золотое яблоко, зомби издает громкий шипящий звук, испускает оранжевые кружащиеся частицы и встряхивается. Во время преобразования (до 5 минут) они по-прежнему ведут себя как зомби, поэтому их следует защищать от солнечного света и держать подальше от ближайших жителей.Через несколько минут они превращаются в обычных жителей деревни.
5% зомби — жители зомби-деревень, поэтому игроку не потребуется слишком много времени, чтобы найти двух излечимых. Кроме того, когда на деревенского жителя нападает зомби (любой зомби), у него есть шанс (50% на нормальном уровне сложности и 100% на сложном) превратиться в сельского жителя-зомби, а не просто быть убитым. Зомби-жители — отличный способ создать искусственную деревню, потому что, в отличие от сельских жителей, зомби-жители следуют за игроком на большие расстояния.
Затем, когда они прибудут в желаемое место, их можно будет вылечить.
Популярность [править]
Популярность игрока начинается с нуля и колеблется от -30 до 30. Следующие факторы могут изменить популярность игрока:
Популярность игрока не сбрасывается после смерти, и игроки не могут изменять популярность других игроков. Популярность сохраняется для каждой деревни; популярность игрока может быть высокой в одной деревне и низкой в другой. Когда игрок действует непосредственно на жителя деревни, частицы вокруг этого жителя указывают на изменение популярности.И наоборот, поскольку популярность сохраняется для каждой деревни, если вся деревня разрушена, любая накопленная популярность, положительная или отрицательная, также удаляется.
Если популярность игрока -15 или меньше, естественным образом порожденные деревенские железные големы действуют враждебно по отношению к этому игроку, пока популярность игрока не увеличится за счет торговли. Однако големы, созданные игроком, всегда пассивны по отношению к игроку.
Вызов големов, торговля и лечение увеличивают популярность.
Количество кошек, рожденных в деревне, зависит от количества коек в этой деревне.Кошкам нужен только один сельский житель, и одна кошка может появляться на каждые четыре кровати. Для этого не нужно забирать кровати. Может быть установлено до 40 кроватей для максимум 10 кошек, и кошки возрождаются в зависимости от количества кроватей.
Если есть две деревни, в каждой уже есть 10 кошек, объединение деревень в одну деревню не приводит к исчезновению кошек. Однако количество кошек по-прежнему ограничено 10, поэтому новые кошки не появляются, пока количество кошек не станет меньше 10.
Игрок может прогонять кошек из деревни, что дает возможность появиться большему количеству кошек.
Железные големы [править]
в Java Edition , железные големы появляются, когда жители разговаривают. Их требования к нересту:
- Сельский житель, должно быть, сплетничает с другим сельским жителем или паникует
- Житель деревни недавно не видел железного голема
- 5 жителей в 10 кварталах соответствуют этим требованиям (кроме № 1)
- Случайное место, выбранное для Iron Golem, не является воздухом или жидкостью, которая блокирует свет.
Случайный выбор местоположения предпринимается 10 раз в пределах 16 кварталов от деревенского жителя и один раз от 6 кварталов выше выбранных x и z до 6 кварталов ниже него.
в Bedrock Edition железные големы появляются в деревнях, соответствующих следующим требованиям:
- В деревне не менее 20 коек и не менее 10 жителей в пределах объема 16 × 6 × 16 вокруг центра деревни
- 75% жителей села должны были работать в прошлый день
- Все жители должны быть привязаны к кровати
- Игрок должен находиться в пределах 80 блоков от деревни по горизонтали и в пределах 44 блоков по вертикали. нетвердые блоки, а блок возрождения твердый.
Зомби осады [править]
В полночь есть 10% шанс, что может произойти осада зомби. Это когда большое количество зомби появляется в деревне или рядом с ней, нападая на тех жителей, которых они могут достичь, толпясь вокруг и стуча в двери тех, кого они не могут.
В сложном или хардкорном режиме они могут фактически сломать деревянные двери (это верно для всех зомби, а не только во время осады). Они попытаются победить их на других трудностях, но безуспешно.Осада зомби требует, чтобы в деревне было не менее 20 жителей и не менее 10 кроватей.Зомби в осаде игнорируют минимальное расстояние в 24 блока от игрока, но в остальном ведут себя абсолютно нормально (т. Е. Они не появляются на светящемся камне или любом другом прозрачном или полублоке, требуется минимальное пространство 2 × 1 × 1. , так далее.). Они также могут создавать ВНУТРИ двери, что затрудняет строительство фермы железных големов, так как зомби ломают двери. Однако зомби не появляются в 128 кварталах от них, даже если осада технически происходит в игровом коде, поэтому игрок в безопасности, если построит деревню высоко. Дома могут быть практически защищенными от зомби. Просто вытащив один наземный блок прямо перед дверью и, при необходимости, переставив дверь так, чтобы снаружи была «гладкая», то есть положение двери на наземном блоке проходит соответствует внешней стене.
Это потому, что зомби могут сломать только верхнюю половину двери, и если им придется прыгнуть, они не смогут пройти. Кроме того, игроки могут заполнить дыру двумя слоями ковра, чтобы добиться того же эффекта, что зомби не могут найти путь к двери.Когда игрок с дебаффом «Плохое предзнаменование» входит в деревню, эффект «Плохого предзнаменования» исчезает и происходит рейд. Рейды — это группы иллагеров (грабители, мстители, вызывающие, опустошители и ведьмы), атакующие деревню с целью убийства жителей. Они могут снять дебафф «Плохое предзнаменование», выпив молока перед входом в деревню, чтобы предотвратить набеги; однако игрок также может защищать деревню от набега, после чего игрок получает бафф «Герой деревни». Это заставляет жителей давать игроку большие скидки во время торговли, а также дарить игроку различные подарки. [ только Java Edition ]
Общество— Какие профессии понадобятся средневековой деревне с населением 100 человек?
В отличие от основных ответов, мы на самом деле до видим несколько специализированных профессий даже в небольших деревнях.
Это верно как для средневековья, так и для современных коренных народов.Самое главное, чтобы был священник. Даже в маленьких деревнях есть шаман, знахарь, священник или другой религиозный деятель.
Согласно некоторым историческим исследованиям, продуктивность сельского хозяйства в средние века была низкой, и около 70% людей были вынуждены работать в производстве продуктов питания.Это дает вашей деревне из 100 человек около 30 человек, которые не обязательно должны быть фермерами полный рабочий день. Большинство из этих людей будут маленькими детьми, но я предполагаю, что ваша деревня может позволить себе около дюжины людей, для которых производство продуктов питания является не более чем хобби (скажем, у священника есть пчелы).
Другая вещь, которую мы знаем из исторических исследований, это то, что крестьяне в средние века были в высшей степени самодостаточными. Они знали, как шить себе одежду, как рожать детей, применять все, что считается лекарством, и как построить хижину.
Вместо того, чтобы искать супермаркет, они забивали животных сами и обменивались с соседями.Вы бы обратились к профессиям, которые узкоспециализированы и не могут быть выполнены «в стороне».
Изготовление обуви — одна из таких вещей. Их очень полезно иметь, а хорошую обувь сделать намного сложнее, чем одежду, веревку или глиняную посуду.
Мебель — другое дело. Обычные столярные работы — это то, чем может заниматься большинство людей, но для изготовления подходящего стола, скамей или стульев, а также специализированных предметов, требующих надлежащего мастерства, таких как части мельницы, потребуется настоящий плотник.
Ваша деревня может быть слишком маленькой для собственного кузнеца, но это будет другая профессия, которую вы могли бы найти, из-за инвестиций в инструменты, печи и т. Д., Которые необходимы, маловероятно, что каждый хоть немного занимается кузнечным делом.
Это может быть деревенский шериф или мажор, или оба вместе взятые — кто-то, кто следит за соблюдением правил, но вы на грани.
Сообщество, вероятно, хорошо функционирует без него и не нуждается в нем, но оно не так уж далеко от размера, при котором такая позиция могла бы появиться.Кроме того, есть специалисты, такие как травник / аптекарь или учитель, которые при таком размере могут существовать, а могут и не существовать, и могут или не могут быть частично занятыми сотрудниками, у которых также есть (меньшая) ферма.
Наконец, есть несколько связанных с сельским хозяйством профессий, которыми может обладать ваша деревня, например, мельник. Опять же, как и у кузнеца, причина этого не в том, что работа такая особенная, а в том, что одна мельница или кузница, разделяемая деревней, лучше, чем у каждого, имеющего свою собственную.
Если вы стремитесь к разнообразию, не забывайте, что «производство продуктов питания» — это отдельная область.Кто-то выращивает зерновые, у кого-то есть огород, у кого-то фруктовый сад. Также есть охота, отлов и рыбалка. Есть разные виды животных, которых нужно содержать, стричь, убивать и превращать в мясо и кожу.
Даже более 70 человек в вашей деревне, которые занимаются производством продуктов питания, вряд ли будут делать одно и то же.деревня | Национальное географическое общество
Деревня — это небольшое поселение, обычно расположенное в сельской местности. Обычно он больше, чем «деревня», но меньше, чем «город».Некоторые географы конкретно определяют деревню как имеющую от 500 до 2500 жителей. В большинстве частей мира деревни — это поселения людей, сгруппированные вокруг центральной точки. Центральной точкой чаще всего является церковь, рынок или общественное место. Общественное пространство может быть открытым пространством (иногда называемым деревенской зеленью) или развитой площадью (иногда называемой площадью или площадью). Такой тип деревенской организации называется зародышевым поселением. Некоторые села представляют собой линейные поселения.Они сгруппированы не вокруг центрального общественного пространства, а вокруг линии. Эта линия может быть естественной, например, берег реки или моря. (Рыбацкие деревни часто представляют собой линейные поселения.) Линейные поселения также могут развиваться вокруг транспортных маршрутов, таких как железнодорожная линия. Планируемые деревни — это сообщества, которые не развиваются вокруг центральной точки. Они намечаются градостроителями, часто во избежание конфликтов из-за землепользования, которые обычны в зарождающихся поселениях. Планируемые деревни иногда называют «новыми городами».«Тапиола, Финляндия, например, планировалась как« экологическая деревня »или« город-сад »в 1950-х годах. Некоммерческие организации, которые планировали Тапиолу, руководствовались принципами обеспечения местных рабочих мест, включая все уровни дохода, и создания жизни в гармония с природой и миром природы. Деревни часто функционируют как единицы местного самоуправления. В Китае и Японии деревня является официальной административной единицей. Административная единица — это отдельный компонент правительства со своим собственным руководством (подобно городским советам) и такими услугами, как доставка почты.Деревни в прошлом
В прошлом сельские жители обычно занимались основной деятельностью, например сельским хозяйством или рыболовством. В Соединенном Королевстве «деревня карьера» — это поселение, основным видом деятельности которого является добыча полезных ископаемых. Во многих слаборазвитых странах эти основные виды деятельности по-прежнему находятся в центре сельской деревенской жизни. Основные виды деятельности предоставляют основные товары и услуги для жителей и людей в прилегающих районах.Таким образом, некоторые деревни функционируют как торговые центры. Например, деревни, окружающие город Дамаск в Сирии, на протяжении тысячелетий были торговыми центрами.Многие деревни были окружены толстыми стенами или воротами. Например, tulou — традиционное здание у народа хакка в Южном Китае. Эти окруженные стеной круглые здания построены вокруг большого открытого центрального двора. В самом тулу проживает большинство жителей деревни — до 800.
Промышленная революция конца 18 — начала 19 веков навсегда изменила деревенскую жизнь.Промышленная революция, определяемая как переход от труда животных к машинам, производящим товары, значительно повысила производительность. Когда это произошло, бесчисленные маленькие деревни превратились в города. В этом процессе, называемом урбанизацией, зарождающиеся поселения строились вокруг заводов, а не церквей или общественных центров. Эта тенденция зародилась на острове Великобритания и со временем распространилась по всему миру. Хэмпстед был английской деревней, которая, например, быстро разрослась после открытия железнодорожных линий в 1860-х годах.Сегодня Хэмпстед — крупный район Лондона.Деревенская жизнь сегодня
Сельскохозяйственные деревни остаются преобладающей формой сельских поселений во всем мире. (Однако на большей части территории Северной Америки и Австралии наиболее распространенной формой сельского поселения являются изолированные фермы. ) Большинство деревень в развитых странах больше не ориентированы на основную деятельность. Культурные изменения, глобализация и другие факторы побуждали жителей искать другие занятия или, в некоторых случаях, мигрировать.Пожалуй, самые радикальные изменения в деревенской жизни произошли в России в советский период. В 1920-е годы Россия была аграрной страной, в деревнях проживало более 75 миллионов человек. Россия быстро превратилась в индустриальную страну, и государство поддерживало производственную экономику, которая в основном располагалась в городах. К моменту распада Советского Союза в 1989 году в деревнях проживало менее 40 миллионов русских. Некоторые городские жители переехали в деревни и добираются до работы в более крупных городах.Это явление называется «городским бегством» или «пригородной колонизацией». Деревни или пригороды не только становятся больше, но и получают политическую власть. Конфликт между жителями деревни или пригорода и жителями центральной части города из-за ресурсов и приоритетов часто определяет политические дебаты в городских районах, таких как Дели, Индия, или Мехико, Мексика.Слово «деревня» иногда используется для обозначения определенных районов в пределах более крупной городской территории. Например, Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке уже более века пользуется репутацией художественного анклава.Сегодня «Деревня» — это жилой район для представителей высшего среднего класса.
6 советов, которые помогут вам построить деревню, в которой можно отступить
Вы чувствуете, что у вас есть деревня? Людей, на которых можно положиться, когда ты в затруднительном положении, к друзьям, к которым можно обратиться, когда ты думаешь, что не справишься. более. сеанс медсестры, еще один набор потерянных ключей, еще одно разногласие с вашим супругом, еще одна истерика малыша?
Недавно я получил это сообщение от своей невестки, которая живет в двух штатах от нас:
«Я позвоню вам и закажу пиццу ?? на ужин сегодня вечером.
Мой муж был в Китае почти две недели, и моя заботливая невестка решила, что я могу провести спокойную ночь без приготовления пищи и без уборки.
(Я бы сделала все, что угодно, , без уборки.)Мне пришло в голову, что, хотя она и находится в 600 милях от меня, моя невестка — часть моей деревни. Расстояние, которое нас разделяет, не должно мешать нам поддерживать друг друга.
Но мужик, эта деревня? Это сложная концепция.
Некоторым из нас кажется, что у нас ее нет, как будто мы живем слишком далеко от семьи, чтобы на нее опираться, и мы слишком заняты своей жизнью, чтобы действительно вкладывать средства в дружбу.
Другие из нас чувствуют себя лишенными деревни… то есть до тех пор, пока наш ребенок не сломает руку и не начнут появляться друзья с воздушными шарами и шарпи.
Другие все еще отчаянно пытаются построить деревню, но все время натыкаются на препятствия.
В этом красивом посте писательница и лайф-коуч Бет Берри выделяет одну из вещей, которая делает современное деревенское строительство таким неприятным:
«Мы вынуждены создавать наши племена в те периоды нашей жизни, когда у нас меньше всего времени и энергии для этого.
”Совершенно верно! Время, когда вам больше всего нужна деревня, бывает и тогда, когда ее труднее всего построить.
Обдумывая это в течение десяти лет (что ?!), что я была матерью, и после обсуждения этого со многими из и , я собрал некоторые из наиболее распространенных препятствий и большинство из них. полезные советы, которые помогут вам медленно, но верно построить деревню, к которой вы сможете вернуться.
Препятствия на пути к поиску своей деревни
(Какие из них вы испытывали?)
1.Возраст других мам в вашей жизни — и возраст их детей
Может быть легче связать, когда возрасты (приблизительно) совпадают.
2. Организация работы и быта
Например, матери, которые работают вне дома, могут испытывать трудности с общением с мамами, проводят больше времени дома. В сутках не так уж много часов…
3. Смелость, необходимая, чтобы обратиться к другой женщине
Это большой барьер для многих из нас, потому что независимо от того, насколько веская причина, по которой женщина не берет трубку, ваше предложение, оно все равно может казаться отказом.
Мы думали, что оставили это чувство с годами свиданий. 😉(Нужна помощь в налаживании разговора? Попробуйте задать эти 16 вопросов, побуждающих к разговору, чтобы задать их друзьям.)
4. Ощущение, что у женщин вокруг вас уже есть деревня
Это может усугубляться социальные сети, где люди часто кажутся защищенными и связанными, хотя на самом деле они могут нуждаться в ком-то так же сильно, как и вы.
5. Раздробленная деревня
Может быть, у вас есть люди, которым вы небезразличны, и люди, которые вам небезразличны, но когда эти люди не живут в одном месте или не знают друг друга, вы можете не чувствовать безопасность поддерживающей сети.
6. Время
Мне нужно сказать больше? Большинство родителей чувствуют себя привязанными к этому.
6 советов, которые помогут вам построить свою деревню
1. Во-первых, поверьте, что вам не нужно заниматься материнством в одиночку.
Каково было бы знать, что ваши дети могут играть в вашем районе, а на них смотрят другие бдительные и защитные глаза? Каково было бы знать, что ободрение — это всего лишь текст или что в самые трудные моменты вы можете просто появиться на пороге друга, не задавая вопросов?
«Когда у меня родились близнецы, я построил свою деревню.Мои родители, родственники, няни, которым я доверял, друзья, которые писали сообщения, когда я чувствовал себя готовым сдаться … Мне только жаль, что я построил это с моим первым ребенком, вместо того, чтобы верить, что я мама-медведица, и мне пришлось делать это все в одиночку! » Мелисса Хантер-Нури
2. Затем, по иронии судьбы, освоитесь с уязвимостью.
Одно из преимуществ (если это можно так назвать) того, что , а не , имеет деревню, состоит в том, что никто не должен знать, что у вас не всегда есть вместе — что вы измотаны, одиноки и можете ‘ t см. выше кучу белья.
Но вместе с этим возникает ощущение, что вы воспитываете детей в вакууме. Без подруг и семьи, которые могли бы засвидетельствовать вашу жизнь (хорошие и плохие), кажется, будто вы на самом деле не живете ею; вы топчетесь на месте, а не переживаете.
«Я научился опускать фасад и все это выкладывать, а взамен они делают то же самое». Мэри Стоктон
Уязвимость позволяет нам поднять дружеские отношения на гораздо более значимый уровень, и, в свою очередь, мы чувствуем себя счастливее и комфортнее в собственной шкуре из-за подлинности, которую мы развили в безопасности близких отношений.
3. Наблюдайте за женщинами, которых вы можете пригласить.
«Я снова и снова выхожу на улицу, и, кажется, все довольны статус-кво — их нынешнее положение, с точки зрения друзей». Chelsie Hatch
Деревня становится сильнее с числами. Если у вас уже есть сеть поддержки, следите за такими женщинами, как Челси, которым может понадобиться то, что вы можете предложить. Будьте связующим звеном с людьми.
4. Продолжайте работать над ВАМИ.
Меня так вдохновил комментарий Тины на Facebook:
«Те, кто жаждет общения с сообществом, продолжайте работать над собой, пока вам не представят нужных женщин.Ваше настроение привлекает ваше племя ». Тина Джита
Ваша атмосфера привлекает ваше племя. Я не мог с этим согласиться.
5. Просите о помощи и примите ее, когда она будет предложена.
Мне было бы хорошо без пиццы, которую заказывала мне невестка. В ту ночь мы могли бы съесть кашу. Она знала это. Но она также знала, что иногда дело не в действии; это о знании того, что кто-то там для вас.
Примите это чувство от всего сердца, когда оно вам предложено.(Прочтите о том времени, когда я, , не принял его здесь: «Когда перспектива мешает вам прочувствовать свою историю».)
6. Предложите СВОЮ помощь.
Я оставил самый важный элемент напоследок: желание помогать другим — быть их деревней — это самый большой ключ к ее созданию.
«Я отвечаю за создание своей собственной деревни. Я поняла, что речь идет о том, чтобы связаться с другими мамами и помочь им. Вот откуда родом моя деревня ». Аманда Робертс
Я заметила, что в моей жизни люди, которые помогают мне, и люди, которым я помогаю, — вот где это.
—
Я знаю, что это не так просто, как выполнить шесть простых шагов. Не так-то просто. Требуется смелость, чтобы протянуть руку помощи и рискнуть быть отвергнутым, даже если вы знаете, что имеет огромное влияние на ваше счастье и благополучие вашей семьи. Но…
Давай протянемся. Давайте откроем глаза на деревню, которая есть у нас с по . Давайте заботиться об этом. Подключите наших друзей. Помоги им. Вкладывайтесь в них. Пусть инвестируют в нас.
Я уверен, что вы предвидели это… 😉 Как вы относитесь к своей современной деревне?
Примечание о личности:
Интровертам, которые стремятся к глубоким связям, но борются с легкостью, может быть особенно сложно найти новых людей.Я стремлюсь объединить мам-интровертов и помочь им лучше понять себя, чтобы они могли чувствовать себя более комфортно, уверенно и СЧАСТЛИВЫ в своей роли друзей и особенно мам.
Если вам знакома борьба с матерью-интровертом, я буду рад, если вы посмотрите мой курс из 9 уроков «Разговор, тронут: научитесь преуспевать в роли мамы-интроверта!»
Регистрация в настоящее время закрыта, но если вы возьмете этот бесплатный PDF-файл {12 советов для родителей-интровертов — от родителей-интровертов?}, Вы первым узнаете, когда я открою его снова!
Изображение предоставлено MarLyn Hill из Юты. Фото
5 вещей, которых стоит ожидать от Village Market
Этим летом я впервые посетил мероприятие Village Market ATL и, честно говоря, был немного потрясен всем этим.Было так много предприятий и покупателей, а также развлечения и еда — это было очень сложно. Но теперь, когда я знаю, чего ожидать, я буду готов к предстоящему рынку, и я хочу, чтобы вы тоже были готовы. . Вот пять вещей, которые новичок (да и вообще любой) может ожидать от посещения Village Market:
1. Изумительная еда
Судите меня, если хотите, потому что я начинаю с еды, но, честно говоря, это была для меня самой удивительной частью этого опыта.Это была не просто хорошая растительная пища; это была ОТЛИЧНАЯ еда, которая, как оказалось, была растительной. Кафе Village находится в отдельной комнате от рынка и заполнено как минимум дюжиной продавцов. Все они предлагают веганские и растительные… все. Была доступна любая еда, которую вы можете себе представить — паста, тако, лазанья, мороженое и т. Д.! Как человек, который не придерживается ни растительной, ни веганской диеты, поверьте мне, когда я говорю вам, что вы полностью забудете, что вы едите, так же хорошо для вас, как и вкус.
2. Покупки, очевидно,
Основная цель деревенского рынка — это распространение черных долларов среди черных предприятий. Он помещает более 100 черных предприятий в одну комнату и наполняет комнату потребителями. Это прекрасная вещь, объединяющая компании и клиентов таким образом, позволяя владельцам и покупателям встречаться, разговаривать, делиться и обмениваться информацией. Также приятно, что вы можете найти множество товаров и услуг, от свечей и одежды до аксессуаров и личных помощников.Буквально каждый найдет что-то для себя на деревенском рынке, и это будет идеальное время, чтобы завершить все свои рождественские покупки. Мне нравится, что вы можете встретиться с владельцами, услышать их истории и почувствовать их страсть. С другой стороны, вам захочется потратить больше денег, так что будьте к этому готовы! Большинство, если не все, предприятия принимают как наличные, так и карты, что полезно. Я определенно предлагаю пойти на это с ограниченным бюджетом, если вы не хотите быть похожим на меня и тратить все свои деньги.
3. Семейная среда
Как я уже сказал, каждый найдет что-то для себя, включая детей. Я работаю с детьми ежедневно и на собственном опыте знаю, насколько важно для них видеть, что возможно, когда они работают над своей мечтой. Было несколько молодых продавцов, поддерживающих бизнес своих родителей и семей: они изучали, как работает бизнес, как общаться с покупателями и как продавать.Это восхитительно и необходимо, чтобы другие дети видели. А когда им надоест ходить с вами по магазинам и ходить по магазинам, они могут отправиться в Kid STEM Zone. Это победа для всех.
4. Great Energy
Я мог бы попытаться описать энергию, но я знаю, что у меня нет слов, чтобы сделать это адекватно. Это похоже на объединение лучших моментов возвращения на родину HBCU и Рождества, отличного баскетбольного матча и вечеринки по случаю дня рождения-сюрприза.Или вы могли бы думать об этом как о воссоединении семьи на стероидах (в лучшем виде). Все довольны. Все в восторге. Все вежливы, готовы помочь и работают, чтобы расти, учиться и двигаться вперед. Во время летнего рынка людей регистрировали для голосования, и Стейси Абрамс появилась, чтобы поприветствовать участников и поощрить регистрацию избирателей. Были выступления местной школьной барабанной партии и других артистов, чтобы покупатели оставались энергичными и развлекались.На этом рынке будет больше выступлений, терапевтическая и холистическая клиника, а также серия спикеров. Он горит.
5. All Black Everything
Больше нечего сказать. Деревенский рынок ATL предназначен для тех, кто любит все, что связано с чернотой, и все, что связано с магией черной девочки и радостью черного мальчика. Сотня предприятий, принадлежащих чернокожим. Тысячи черных покупателей. Сотни тысяч черных долларов.Это настоящая Ваканда из жизни. Период. Мне понравился мой первый опыт работы на Village Market ATL, и я с нетерпением жду многих других. Это определенно то, что вы не хотите пропустить, так что покупайте билеты сегодня!
Джейми является создателем Black Girl Buying, пространства, в котором рассказывается о том, как одна чернокожая девушка ежедневно покупает черное, и освещает предприятия, принадлежащие черным по всей стране.
В сложном или хардкорном режиме они могут фактически сломать деревянные двери (это верно для всех зомби, а не только во время осады). Они попытаются победить их на других трудностях, но безуспешно.Осада зомби требует, чтобы в деревне было не менее 20 жителей и не менее 10 кроватей.
Это потому, что зомби могут сломать только верхнюю половину двери, и если им придется прыгнуть, они не смогут пройти. Кроме того, игроки могут заполнить дыру двумя слоями ковра, чтобы добиться того же эффекта, что зомби не могут найти путь к двери.
Это верно как для средневековья, так и для современных коренных народов.
Вместо того, чтобы искать супермаркет, они забивали животных сами и обменивались с соседями.
Сообщество, вероятно, хорошо функционирует без него и не нуждается в нем, но оно не так уж далеко от размера, при котором такая позиция могла бы появиться.
Даже более 70 человек в вашей деревне, которые занимаются производством продуктов питания, вряд ли будут делать одно и то же.
(Рыбацкие деревни часто представляют собой линейные поселения.) Линейные поселения также могут развиваться вокруг транспортных маршрутов, таких как железнодорожная линия. Планируемые деревни — это сообщества, которые не развиваются вокруг центральной точки. Они намечаются градостроителями, часто во избежание конфликтов из-за землепользования, которые обычны в зарождающихся поселениях. Планируемые деревни иногда называют «новыми городами».«Тапиола, Финляндия, например, планировалась как« экологическая деревня »или« город-сад »в 1950-х годах. Некоммерческие организации, которые планировали Тапиолу, руководствовались принципами обеспечения местных рабочих мест, включая все уровни дохода, и создания жизни в гармония с природой и миром природы. Деревни часто функционируют как единицы местного самоуправления. В Китае и Японии деревня является официальной административной единицей. Административная единица — это отдельный компонент правительства со своим собственным руководством (подобно городским советам) и такими услугами, как доставка почты.
(Я бы сделала все, что угодно, , без уборки.)
”
Мы думали, что оставили это чувство с годами свиданий. 😉
